Понимающая улыбка пробежала по лицу Менци, недобрый огонек блеснул в глубине его черных глаз. Он кивнул Стюарту и отошел в сторону, выбирая позицию, с которой было бы удобнее поймать свою жертву.
Когда музыка кончилась, Бригитта вымученно улыбнулась графу Ленноксу, с которым танцевала, и оглядела зал в поисках Йена. Ее уже изрядно мутило от всех пережитых волнений этого дня, а голова просто раскалывалась от боли. В зале было слишком людно и шумно, и ей отчаянно хотелось глотнуть свежего воздуха – она чувствовала себя на редкость скверно.
– Леди Макартур? – Менци легко коснулся ее руки. – Не окажете ли мне честь потанцевать со мной?
Бригитта узнала человека со шрамом из трактира Макдональда.
– Я… я… – запинаясь, произнесла она, не зная, что делать. – Я не думаю…
– Ну что вы, – прервал Менци. – Этот танец может стать началом на пути улучшения отношений между нашими кланами.
Вопреки своему желанию, Бригитта почему-то кивнула головой и приняла протянутую руку. Однако желудок оказался неподвластен ей, и она с большим трудом сдерживала тошноту, подступавшую к горлу.
Пока они танцевали, Менци изучающе глядел на нее из-под полуопущенных век. Ее зеленые глаза, огненные волосы и соблазнительная грудь являли собой восхитительное сочетание. «Леди Макартур очаровательна, – заключил он, – и гораздо больше, чем ее муж заслуживает. Если бы только она не была так бледна».
– Я слышал, вы недавно путешествовали в Англию, – заметил Менци, пытаясь выведать скрытую причину этой поездки.
– Да. – Голос Бригитты был не громче шепота.
– Навестить свою семью?
– В некотором роде. – Отвечать уклончиво на вопросы ей было так же тяжело, как дышать спертым воздухом бального зала.
Менци удивленно поднял бровь.
– Самое загадочное утверждение, которое я когда-либо слышал.
В следующий момент ей стало настолько плохо, что с гримасой страдания на лице Бригитта отшатнулась вдруг от Менци и сделала шаг в сторону, намереваясь уйти. Удивленный, он схватил ее за локоть, и это вышло довольно грубо.
– Ой! – Бригитта вскрикнула и зашаталась, теряя сознание.
Приобретший в многочисленных схватках мгновенную реакцию, Менци поймал свою партнершу за мгновение до того, как она рухнула на пол.
– Что ты сделал с моей женой? – Йен появился как из-под земли, почуяв неладное.
– Ничего! – искренне недоумевая, сказал Менци.
– Как ничего?.. – Йен сжал кулаки. – Это ты называешь «ничего».
– Сейчас не время для обвинений, – раздался вдруг голос королевы. – Отнесите ее в мои покои. Позовите моего лекаря, он поможет ей.
Йен подхватил Бригитту на руки и через приемную внес ее в личные апартаменты королевы. Следом появилась и сама Мария Стюарт в окружении нескольких придворных дам. Йен осторожно уложил жену на кушетку.
Лорд Рэмси, личный лекарь королевы, уже входил в комнату.
– Подождите за дверью, так будет лучше, – сказал он Йену категорическим тоном.
Тот собрался было возразить, но в присутствии королевы не решился на это.
– Во всем виноват Менци, – проворчал он, проходя мимо нее к двери.
Лорд Рэмси поднес к носу Бригитты флакон с нюхательной солью, и, приходя в себя, она сморщилась от едкого запаха. Потом открыла глаза и в растерянности уставилась на собравшихся.
– Как вы себя чувствуете?
– Ужасно.
– Я хочу вас осмотреть, – пояснил лекарь, – и задать вам несколько вопросов.
– Да, конечно, – слабо произнесла Бригитта.
А в это время Йен нетерпеливо мерил шагами королевскую приемную, а Магнус, Перси и Джеймс Стюарт озабоченно наблюдали за ним.
– Это все проделки проклятого Менци, – неустанно повторял Йен, окончательно теряя самообладание.
Едва он снова произнес эти слова, как дверь открылась. В приемную вышли королева и лорд Рэмси.
– Ну что? – бросился к ним Йен.
– Я искренне надеюсь, что к этому недомоганию вашей жены Менци не имеет ни малейшего отношения, – заметил лекарь с легкой усмешкой.
– Да не томите его, Рэмси, – сказала королева, глаза которой искрились весельем. – Скажите же бедняге, в чем дело.
Йен в недоумении смотрел на них.
– Леди Бригитта беременна, – напрямик объявил Рэмси.
– Беременна? – Йен был изумлен. Он взглянул на улыбающиеся лица Перси и Магнуса, потом снова перевел взгляд на королеву. – В таком случае я бы хотел, с вашего разрешения, увезти свою жену домой, в Данридж.
– Нет, лорд Макартур, – предостерег его лекарь. – Советую подождать месяца три. Тогда путешествие не будет опасно для нее и ребенка.
– Пойдем, – сказала королева, повернувшись к брату. – Сообщим придворным, что все в порядке.
Йен вошел в покои королевы. Придворные дамы тут же вышли за дверь, обмениваясь многозначительными улыбками. Йен присел на край кушетки и улыбнулся Бригитте.
– О Боже, из-за этого обморока я стала посмешищем! – простонала она.
– Вовсе нет. – Йен протянул руку и слегка погладил ее по щеке. – Вот я точно буду теперь всеобщим посмешищем.
– Почему? – удивилась Бригитта. Йен с досадой махнул рукой.
– С того самого момента, как ты упала в обморок, я без конца всем твердил, что во всем виноват Менци.
Несмотря на то, что в лице ее не было ни кровинки, Бригитта не могла удержаться от смеха.
А Йен наклонился и поцеловал ее в лоб. Бригитта коснулась ладонью его щеки и тревожно заглянула в глаза.
– Ты рад этому, Йен?
– Что за вопрос? – ответил он. – Я хочу девочку, такую же бедовую, как ее мать. – А когда Бригитта улыбнулась, успокоенная, тут же добавил: – Но девочку, разумеется, лишь после того, как ты подаришь мне нескольких сыновей, чтобы помогали держать ее в узде.
Бригитта почувствовала себя совершенно счастливой.
– Я люблю тебя, Йен.
– И я тебя, – прошептал он, приникая к ее губам.
В те дни, накануне оглашения брака между королевой Марией и лордом Дарнлеем, Макартуры и их родственник Кэмпбел стали частыми гостями при дворе. Бригитта искренне сочувствовала безнадежной страсти Перси к сестре их семейного врага. Для начала она решила, во что бы то ни стало подружиться с Шеной Менци. Противоположность темпераментов не стала препятствием этому. Шена в чем-то заменила Бригитте отсутствующую Сприн, а юная леди Макартур стала для Шены сестрой, которой та никогда не имела.
Как-то в один из дождливых дней Бригитта заметила, что Перси приуныл. Он сидел в зале в полном одиночестве, подавленно уставясь в потухший камин.
– Как поживаешь, Перси? – окликнула она. – Что делаешь?
– Ничего, – не поднимая головы, ответил он. Губы ее дрогнули в улыбке.
– Тебе палаш или кинжал?
– Что?.. – встрепенулся он.
– Ты похож на человека, замышляющего самоубийство. Вот я и спрашиваю, что тебе принести, палаш или кинжал. А может, лучше какого-нибудь яду?
Перси горестно покачала головой.
– И почему это в жизни так много сложностей?
– Жизнь проста, – возразила Бригитта, – если мы сами не создаем себе препятствий.
– Беременные женщины всегда всем довольны, – вздохнул он, небрежно махнув рукой.
– Что за чушь ты несешь!..
– Тебе легко говорить, что жизнь проста. – Перси явно был настроен пожаловаться на судьбу. – Ты же не влюблена в Шену Менци.
– Йен бы меня страшно ревновал, – пошутила Бригитта.
Перси невольно хмыкнул вопреки своему похоронному настроению.
– Знаешь, я не стала бы тебе это говорить, – продолжала она с деланным безразличием. – Я, в общем-то, не люблю обманывать доверие своих подруг…
– А в чем дело? – насторожился Перси. Бригитта на секунду заколебалась, но потом все же сжалилась над ним.
– Шена мне призналась, что влюблена в тебя.
Перси вскочил с места, подхватив невестку, закружил ее над полом и, поставив на ноги, звонко расцеловал в обе щеки.
– Ты оживила во мне надежду. Я во что бы то ни стало заполучу Шену, даже если мне придется для этого прибегнуть к древнему обычаю горцев.