Я моргнула и открыла глаза.
Тусклый серый утренний свет залил комнату, покрывая всё туманной дымкой. Проснувшись полностью бодрой, я взглянула вниз и обнаружила всё еще обвивающую меня руку Трейса. Он обнимал меня всю ночь, и никогда прежде я не чувствовала себя более спокойно.
И тогда реальность хлестнула меня по лицу.
Мне конец!
— О, боже мой! Вставай! — вскрикнула я, выпрыгивая из рук Трейса, как ошпаренная. — Мы уснули! Вставай! Где мой телефон? — Я отчаянно повсюду искала его, дергая покрывала и раскидывая подушки по всей кровати.
— Который час? — спросил он, его голос и глаза были еще сонными.
— Я не знаю, но знаю, что мне точно конец! — Я заметила свой телефон на полу перед кроватью и упала на четвереньки, чтобы поднять его.
Девять пропущенных звонков от дяди.
— О, боже, он убьет меня. Точно убьет. Могу прямо сейчас прощаться с жизнью, потому что она вот-вот закончится. — Я была практически в истерике.
— Успокойся, — сказал Трейс, когда сел и перекинул ногу через край кровати. Потирая сонные глаза, он сказал: — Просто расслабься. Я позвоню ему.
— И скажешь что? — Я вскрикнула, глядя на него так, будто он из психушки сбежал. — Что мы заснули в твоей кровати? Ой, упс, вдвоем? Нифига подобного! Он же нас обоих уничтожит!
— Не беспокойся. Предоставь это мне. — Он взял в руки свой телефон, набрал номер моего дяди и поднял к уху, прежде чем я смогла возразить.
Наблюдая за ним у подножия кровати, я чуть до дырки не разжевала себе щеку, в ожидании ответа на другом конце провода.
— Привет, Карл, это Трейс. — Пауза. — Да, она со мной. — Снова пауза. — Я знаю. Мы наткнулись на пару Воскрешенных прошлым вечером и в итоге прятались, пока не вышло безопасно вернуться домой. Убегая, мы потеряли телефоны, иначе бы позвонили тебе раньше. — Еще одна длиннющая пауза. — Да, я понял. — Он вернул телефон на тумбочку и повернулся лицом ко мне. — Готово.
— Готово? Что готово? Что он сказал? — Мои зрачки бегали как сумасшедшие. Казалось, у меня еще и нервный тик был.
Он пожал плечами, будто это был пустяк.
— Он сказал позвонить моему отцу и дать ему знать, что мы в порядке. Они поняли, что мы вместе, когда мы оба пропали вчера.
— И всё? — спросила я, не веря. — Он не злился? Он не кричал на тебя?
— Неа. — Он встал с кровати и зашагал ко мне. — Сказал мне убедиться, что я довезу тебя в школу вовремя. — Он наклонился и мягко поцеловал меня в щеку, а потом удалился, чтобы принять душ.
Что за…
Что ж, видимо мой дядя был одержим каким-то беззаботным демоном, потому что он ни за что бы не позволил мне уйти из дома, без обещания вернуться или хотя бы одного звонка, что я не приду. Не стал бы он так делать.
Или стал бы?
Трейс и я вошли в класс всемирной истории вместе. Несколько пар любопытных глаз обратили на нас свои взоры; некоторые, казалось, смотрели разочарованно, будто быть с Трейсом дано было не мне, а им. Но, конечно, не настолько дано, как Никки. Ее сверкающие бирюзовые глаза метали в мою голову ножи, давая мне понять какого она обо мне мнения.
Я прошла по проходу и заняла свое привычное место возле Бена. Когда я оглянулась, то увидела Трейса, стоящего у моей парты, но он не смотрел на меня. Он стучал пальцем с правой стороны подбородка, указывая парню, сидящему позади меня, чтобы тот быстро собрал свои учебники и покинул свое место.
— Мило, — сказал Бен, откидываясь назад, чтобы удариться с Трейсом кулаками, когда тот приземлился на уже свободное место.
Я повернулась на своем стуле.
— Это не твое место, — заметила я. Капитан Очевидность, всегда к вашим услугам.
— Теперь мое. — Его ямочки пропали вместе с улыбкой. — С тобой всё в порядке?
Я не была уверена, что это была хорошая идея — сидеть так близко к Трейсу. Мне было достаточно сложно сосредоточиться на предмете, когда он разбрасывался в мою сторону своими флюидами, но я не собиралась сообщать ему об этом.
— Полагаю, что да.
Он вскинул бровь.
— Полагаешь?
— Мне нравился этот парень.
— Да? — Он вздернул подбородок в вызове. — Как его имя?
Дерьмо, какое же, блин, у него было имя? М… Ма… Марти…
— Маршал! Его зовут Маршал.
— Максвелл, — прошептал Бен.
— Максвелл. Я так и сказала.
Трейс, не говоря ни слова, посмотрел на меня кривоватой улыбкой, расположившейся на его красивых, в форме сердца, губах. В его глазах мерцала нежность и любовь.
У меня на щеках выступил румянец.
— Прекрати так смотреть на меня, — сказала я, пытаясь безуспешно стереть с лица улыбку, так что мои слова прозвучали лишь как подобие приказа.