Далее, Тури повел инквизитора к своему дому, а сам забежал в пристройку. Пыхтя, охая и ревя последними ругательствами, гоблин все таки вывел нехилого такого коня. Крупные, толстые копыта, пышная белая грива и красный расцвет, глаза черные как уголь, что вот-вот вспыхнет.
- Это же конь для пахотьбы! Мне нужна ездовая лошадь, - стукнул себя по лбу Терон.
- Ну прощай меня, парень, я же не думал, что они как-то различаются.
- Он медленный, понимаешь ты или нет?
- Ну лично для меня очень быстрый, я еле его вы...
- Так, - строго посмотрел на Тури Терон, - значит он ещё и краденый.
- Ну есть у меня грехи за душой. Как и у всех бывают, я их точно замолю.
- Черт с тобой, поехали, - Отозвался парень и подвёл лошадь к себе, затем запрыгнул на нее, посадив маленького гоблина впереди себя.
Глава 4
Уж не знаю почему, но я всё-таки выполнил своё обещание. Я стал провожать девушку, каждый вечер, до её дома с того места, откуда мы в первый раз встретились. Она мило болтала и рассказывала о своей жизни, повседневных проблемах в университете, трудностях в обучении магии. По характеру она была очень спокойной, часто принимала обиды и поглощала всё внутри себя. Если бы так обращались со мной, то видит сама тьма, университета уже бы там не было. Но её слабость мне сильно нравилась, я чувствовал, что должен защитить её, таких эмоций у меня не было давно.
Один раз я поймал себя на мысли, что я переживаю за неё. Тогда уже очень сильно почернело небо, вечер надвинул фиолетовые облака на свои брови, а Литы всё не было. Я поднялся и пошёл в сторону университета, внимательно вглядываясь в лица прохожих, чтобы не переименуться с девушкой. Внезапно, я попал в толпу студентов и увлёкся разглядыванием их нарядов, да так сильно что снова столкнулся с Литой. Но, к счастью, на этот раз я удержал её, приняв в свои крепкие объятия. На моё удивление, она не стала сопротивляться и бить меня по плечу, а просто прижалась к моей груди.
- Твои руки такие холодные, но кажется, я слышу твоё сердцебиение, - проговорила она шёпотом, закрыв глаза и прижавшись щекой к моему плечу.
Я очень сильно сомневаюсь, что она могла услышать то, чего вообще не существует. Но я не стал переубеждать её, лишь ухмыльнулся про себя за девичью наивность. Мы пошли вместе до её дома, она сжимала сильно рукав моего плаща, будто боясь что я куда-то потеряюсь. Её голос был немножко неровный, видимо сегодня произошло что-то не очень хорошее.
- По твоему тону, я чувствую что у тебя плохой день? - спросил я.
- Я не знаю как мы дальше будем жить... Я кормила себя и моего отца на стипендию от университета. А сегодня мне сказали, что мои магические способности недостаточны для продолжения обучения...
Её носик заметно покраснел, она им зашмыгала и посмотрела наверх. Её попытки скрыть свои слёзы были такими забавными, что я слегка хмыкнул, а потом мне стало как-то стыдно... Но видимо она не услышала этого, опустив голову она прижалась ещё сильнее и посмотрела в мои глаза.
- А ещё у моего отца отказала правая рука. Теперь он не может мастерить ни древесину, ни железо, что тоже приносила хоть какие-то монеты...
- А что у него с рукой? - спросил я и посмотрел в ответ на Литу.
- Ещё в кузнице получил травму, а сейчас она проявилась сильнее. - ответила дрожащим голосом девушка - Я не понимаю... Всё навалилось сразу и слишком быстро... Я тут поняла, что до сих пор не знаю твоего имени?
- Меня зовут... Ирид, - я впервые назвал человеку свое настоящее имя. Его звучание ударило по разуму, стало неприятно, давно я его не слышал.
- Какое красивое имя! Ирид, ты можешь быть царем! Царь Ирид, - стала пристраивать мое имя к титулам Лита.
- Да уж постараюсь стать, - я заулыбался и приобнял девушку, когда мы уже подходили к ее дому.
- Может ты зайдешь к нам? Отец был бы очень рад с тобой познакомится. Я ему рассказала все-все про тебя, - девушка мечтательно развела руки и загорелась в радостной улыбке.
Все-все, это то что я провожаю ее до дома, по ее же инициативе и моему заигравшему духу романтики? Однако же, как просто строятся отношения в миру, надо бы пробовать почаще. К тому же, мое бессмертие будет пестрить разнообразием и я никогда не буду тоскливо сидеть у себя, где-то в ветхом замке, в окружении мертвецов.
Я слегка подумал, а потом кивнул в согласии. Если обо мне и узнают, то в их доме бедолаг уже никто никогда не услышит. Я не жестокий, просто очень осторожный. Любая неправильная мысль и девушка со своим отцом отправятся к Сентентиму.