Коля смотрел на меня глазами, не выражающими эмоций. Молчал. Уже начал жалеть о своем поступке, зря пришел. К нему не достучаться. Пытаясь скрыть злость на самого себя, хотел уйти, но…
-Последнее задание, перед тем как попал сюда, казалось сложным и невыполнимым. И это действительно было тем еще испытанием, -он закурил. В комнате, не открывая окна. Прошла минута, ждал продолжения. А он, струшивая пепел на паркетный пол, вспоминал. –Я провел несколько месяцев в наркопритоне, где и самому приходилось принимать наркоту. Травка – не более чем легкая сигарета, по сравнению с употребляемыми веществами, -посмотрел мне в глаза,- но я справился. Остался самим собой и даже не понадобилось длительной реабилитации. Хоть было сложно, все равно происходившее было обычной жизнью, хоть и не лучшим ее проявлением. Здесь, -повел перед собой рукой с зажатой в ней сигаретой, -твориться полная хрень. Я понимаю и чувствую, как перестаю быть самим собой. Как меня меняют… Бороться с этим не прекращаю с самого первого дня прибивания здесь. Но моих сил недостаточно. Осталось не так много времени, меня сломают окончательно. Ты говоришь – выбор за мной? Ответ очевиден. Если есть хоть маленький шанс, я его использую, даже если подохну - хоть человеком, а не бездушной куклой.
-Как ты смотришь на прогулку в сауну, заодно и поплавать можно? Не знаю как ты, а мне сейчас подобный релакс на вес золота.
Николай затушил бычок в часке из-под кофе. Все его поведение было нервным и напряженным. За такими мелочами, как небрежность и пофигизм, скрывал истинные свои эмоции. Значит не мне одному нужно привести мысли в порядок.
Еще по дороге в подвал договорились, сегодня ночь постараюсь исполнить свое обещание. Приложу максимум усилий и очищу личность Николая от всего лишнего, навязанного Кланом.
Удивительно, но даже в сложившихся обстоятельствах можно радоваться мелочам. Водяные брызги словно разбили одну мою практически нерешаемую задачу (сбежать и выжить), на тысячу мелких. С которыми уже возможно справиться. Проведенное в сауне и бассейне время не прошло зря. Физическая усталость – притупила душевную боль. Наверное, самая приятная усталость от физических упражнений, и лучшая истома с легким головокружением от жаркой парилки. А потом была моя Настя. Я брал ее всю, насколько позволяла страсть и обоюдное желание. Любя, запоминая, прощаясь.
Уставшая девушка уснула на моем плече. Пришлось аккуратно отстранять такое нежное девичье тело. И не знаю, чего опасался больше. Разбудить Настю, или что она может почувствовать что-то и помешать мне.
Если у меня получится помочь хоть кому-то, то сделаю это, не раздумывая. С такими мыслями я приступил к задуманному. Находясь в непрерывном течении энергии, настроился на Колю. Он пытался сопротивляться давлению, но я был настойчив и он отступил, позволяя вмешаться. Мысль, посетившая меня, показалась единственно верной. Нужно попытаться затянуть Николая в поток, окружающий все сущее. Энергия уберет лишнее, вернув его прежнюю Личность. Которая возникла не на пустом месте, а была бережно собрана на протяжении всей его жизни.
С огромным трудом, я тянул сопротивляющегося Николая. Не знаю как ведут себя наши тела в Реальности, но здесь – мне было плохо. Не так. Мне было до жути больно и хреново! Но я ни на миг не останавливался, зная что этим могу спасти жизнь человека.
-Это же надо, додуматься до такого! Я восхищён! Проделанное тобой – чистой воды безумие. А самое интересное - даже могло сработать. Но только в случае, если у твоего друга были бы хорошие способности к магии. Увы. Таких нет. И единственный возможный итог, если позволю продолжить это безобразие – его смерть, полная боли и страданий.
Я был так ошарашен чужим присутствием и занят собственными усилиями, чтобы не вылететь из потока самому и не потерять Колю, что невольно вздрогнул от присутствия случайного свидетеля. Когда все относительно успокоилось, я смог, наконец, обратить внимание на него внимание.
Мы сидели на ночной лесной поляне возле костра. Вокруг – непроходимый старый лес. Рядом - Коля, наблюдающий за происходящим равнодушным взглядом. Наверное, уже смирился с судьбой. Но если мы сидели просто на земле, обхватив колени, то крепко сложенный мужчина, с лысой головой – обрамленной серебряным светящимся обручем, невозможными глазами – полностью синего цвета, так же испускающими тусклый свет, сидел на давно упавшем дереве. Одетый в простую и довольно грубую свободную одежду, он не просто сидел, он восседал. А дерево казалось лесным троном, а не обычным много раз виденным в лесу бревном. Одного взгляда в мою сторону хватило, что бы появилось желание пасть подле ног мудрейшего и сильнейшего. Помотал головой, сбрасывая наваждение.