– Что вам нужно? – резко спросила Джемма.
Эрнандо молчал, видя ее заплаканные глаза и удрученный вид.
– Вы ничего не сможете сделать со мной, даже если я решу не улетать сейчас, а побыть здесь недельку-другую!
– Я хотел бы поговорить с вами, – спокойно начал Эрнандо, не обращая внимания на ее тон. – Вы имеете полное право распоряжаться своей жизнью, я согласен, но пришел я не поэтому.
Сегодня он был каким-то другим, и ее гнев сменился тревогой.
– Что-то с папой? Что с ним случилось?! – вскрикнула Джемма.
– Что с профессором может случиться в отеле? – сказал Эрнандо улыбаясь. – Не слишком ли, сеньорита, вы озабочены состоянием здоровья своего отца? Что с ним может произойти?
– Вас это не касается! У него есть только я, и, естественно, я переживаю за него. И вовсе не чрезмерно, как вам кажется. Но если с ним все в порядке, – Джемма остановилась, язвительно улыбаясь, – то что здесь делаете вы? Пришли пожелать мне доброго пути? Благодарю вас!
– Если бы вы позволили мне войти, я бы сказал, зачем пришел, – произнес он дружелюбно, а она посмотрела на него с презрением.
– Выкладывайте, зачем пришли, и убирайтесь! Ваше общество мне неприятно, и говорить нам не о чем. Вы же умеете только отдавать приказы – как истинный потомок колонизаторов.
От этих слов физиономия Эрнандо перекосилась, лицо побагровело, а губы скривились в глумливой усмешке.
– Да, вы образованны, очень образованны, но слишком агрессивны и упрямы. Вы желаете видеть всех мужчин у ваших ног, покорных только вашей воле. – Он иронично усмехнулся. – И вот я пришел к вам, именно к вам, чтобы просить о благосклонности.
Джемма в изумлении застыла с открытым ртом, кипя от злости. Такой наглости она еще в жизни не слышала.
– Убирайтесь отсюда вон, пока я вас не убила! – прокричала она. – Да после прошлой ночи я даже пальцем не пошевелю, даже если вы будете умолять меня о помощи.
На мгновение он вышел из себя, сверкнув глазами, но тут же успокоился и лицо его вновь стало бесстрастным.
– Я признаю, что наговорил этой ночью много лишнего, – холодно произнес он. – Но я не знал того, что знаю сейчас. Сеньорита, мы нуждаемся в ваших услугах, и я надеюсь, что вы не откажете в моей просьбе.
– В каких именно услугах? – язвительно поинтересовалась она. – Вы же говорили, что я не дисциплинированна, беспринципна, совершенно бесполезна. Ваше мнение изменилось? Браво!
– Меня разозлил тот маскарад, который вы устроили, – сдержанно произнес он. – И вы были слишком нелепы в мужском костюме.
– Этот маскарад не доставлял мне никакой радости, – резко прервала она его. – Но только в таком виде я могла участвовать в вашей экспедиции. Женщинам – нет! Вы говорили, что и в вашей стране есть насильники, грабители, воры. Вы и есть вор! – кричала Джемма, щеки ее горели, в глазах стояли слезы. – Вы украли мою мечту! Мечту всей моей жизни – увидеть Анды!
– Но вы можете идти с нами, – проговорил Эрнандо в растерянности, не ожидая такого обвинения. – Вы можете идти в горы с нами, если только пожелаете, мы все будем этому очень рады.
– А что случилось? – изумилась Джемма, не понимая, почему он вдруг так дружелюбно заговорил с ней.
– Доктор Гилмор заболел. Нам нужен врач. Без его участия экспедиция не состоится. Вы врач. И вы нам подходите.
– А! – торжествующе воскликнула Джемма. – Значит, теперь, когда у вас безвыходное положение, сеньор Мендоз, и я могу пригодиться. Сейчас для вас не имеет значения, что я женщина, причем безответственная и никчемная. Вы готовы взять меня в экспедицию. – Ее колотило от ярости и негодования. – Так вот, знайте, в горы я с вами не пойду! Ищите себе другого врача. А я по вашему приказу отправляюсь домой! – Прокричав все это, Джемма захлопнула дверь прямо перед носом Мендоза. Никогда в жизни она не чувствовала себя таким ничтожеством, человеком второго сорта! Нет, это надо же! Так оскорблять ее, унижать, называть обманщицей, приказать, как преступнице, вылететь первым рейсом из страны и теперь, когда ему понадобилась помощь, прийти к ней как ни в чем не бывало и снисходительно заявить, что она может принять участие в экспедиции, поскольку они в ней нуждаются. Мендоз ненавидит всех женщин, а ее в особенности, но он готов мириться с ее присутствием, раз все равно некому нести медицинский саквояж и раздавать аспирин и витамины.
Даже если бы он умолял ее на коленях, слезно просил, а не снисходил до разговора с ней, и тогда она бы отказала. Идти в горы, когда руководитель экспедиции – Эрнандо Мендоз! Никогда! Она немедленно улетает домой!
3
Джемма начала готовиться к отъезду. Она привела себя в порядок: умылась, причесалась, подкрасила губы. Услышав стук в дверь, пошла открывать, готовая к новой атаке. Но это были отец и Питер, выглядевшие глубоко несчастными.
– Что случилось?! – воскликнула она, когда те прошли в комнату и сели.
– Экспедиция не состоится, – печальным голосом сообщил отец. – Гилмор заболел, и мы никуда не идем. Эрнандо прав – идти в горы без врача слишком рискованно. А мы потратили столько времени и сил. – Питер тяжело вздохнул.
– А вас случайно не Мендоз подослал надавить на меня? – едко спросила Джемма, а профессор уставился на нее.
– Эрнандо? Нет, что ты! Я же говорил тебе, дорогая, что он провозгласил: «Женщинам – нет!». А сегодня утром ты его просто взбесила, выйдя к завтраку такой красивой и нарядной.
Посмотрев на Питера и убедившись, что отец не обманывает, она села в кресло и задумалась. Все выглядело так, будто Мендоз отменяет экспедицию не из-за своей прихоти, а потому, что заботится о людях. А она, капризная девица, отказала ему в просьбе заменить больного врача.
– Может, попросить другого врача? – предложила Джемма, но отец только покачал головой.
– Нет. Слишком поздно. У всех свои обязанности. Нужно договариваться заранее, согласовывать с главным врачом. А у нас нет времени ждать. Я и Саймон должны вернуться в университет к определенному сроку, у Джеймса съемки через три недели, да и у Эрнандо столько дел в компании. Да, неудача.
Профессор сидел съежившись, а в глазах застыла такая печаль, словно у маленького ребенка, у которого отняли любимую игрушку. Еще вчера у него было отличное настроение, он был жизнерадостным, бодрым, веселым. Он давно готовился к этой экспедиции. И вдруг все полетело в тартарары.
– Еще не все потеряно, – бодро произнесла Джемма и направилась к двери. – Ждите меня здесь.
– Джем, но… – начал было Питер, но она резко прервала его.
– Ничего не говори. Пожалуйста, молчи, – строго приказала она. – Не такая уж это большая жертва, но зато потом никто не скажет мне, что я не люблю папу. А впрочем, я и сама хочу идти в горы. – Джемма покинула комнату, не дожидаясь, что станет говорить ей отец и пока решимость не покинет ее. Ради отца и несчастного Питера, который, казалось, вот-вот зарыдает, она пойдет с экспедицией и постарается вынести общество этого самовлюбленного Мендоза.
Джемма нашла его на автомобильной стоянке отеля. Он стоял перед двумя «лендроверами», собираясь их, по-видимому, отослать. Вид у него был удрученным, а взгляд абсолютно пустым.
– Я согласна. Я иду, – проговорила Джемма и, собравшись с духом, добавила: – Все в порядке, я не подведу группу.
Эрнандо пристально разглядывал ее темными холодными глазами.
– Вы хорошо все обдумали? Если вы считаете, что делаете мне одолжение, сеньорита Робертс, то ошибаетесь. Я в вашей милостыне не нуждаюсь.
– Я не о вас забочусь, – оборвала она его. – Я решила идти в горы только ради отца. Он очень расстроен. А это, как я понимаю, его последняя экспедиция.
– Профессор Робертс крепкий здоровый мужчина, и уж ему точно не нужны никакие доктора, – засмеялся Мендоз. – Если бы вы были хорошим врачом, то знали бы это.