– Ох, Аня, что бы сказала твоя мама?
– Ну она бы сказала: “Дорогая, как ты можешь есть на ночь? Ты станешь жирной, и никто тебя не возьмет в модели”.
Наверное, мне удалось скопировать любимую интонацию моей мамы, потому что Софи смеялась взахлеб.
– Ну как, нравится иногда нарушать правила? – поинтересовалась она, когда смех утих.
– Не знаю, нравится или нет, но мне это было необходимо.
– Понимаю, тяжело вливаться в новый коллектив. Помню, как ты пришла впервые к нам в класс, такая красивая и смущенная. Но потом ты так резво разобралась со всеми недоброжелателями, так умело всех поставила на место. Забылось уже, каково это, переходить в другую школу, да?
Я была вынуждена согласиться. Тогда я была несколько другой, привыкшей к частой перемене мест, готовой защитить себя и своих родных. Но тогда мне было это важно, а сейчас уже нет.
– Но ты знаешь, большинство ребят лучше, чем в нашем с тобой классе. – Я поставила чашку на стол и взъерошила свои волосы.
– О, хочешь сказать, что твои испорченные москвичи лучше нашей питерской интеллигенции?
– Не совсем, – протянула я и виновато улыбнулась.
Я уже давно поняла, что в любом классе есть хорошие и плохие ребята. Не бывает исключений. И, к сожалению, с плохими мне не везло. Пару дней назад Мишель вместе со своей стаей таких же стервозных подруг зажала меня в женском туалете. Я как раз мыла руки, когда они ворвались в туалет, и выгнали всех остальных из помещения.
– Ты! – тут же зашипела Мишель и больно ткнула меня в плечо длинным ногтем. – Еще раз подойдешь к Ване, и я тебе все волосы повыдираю.
Я оценила ее воинственный вид, решив про себя, что она действительно может это сделать. Ее подруги выглядели одинаково устрашающе и, казалось, уже были готовы исполнить угрозу прямо сейчас.
– Я не подходила к Ване, – сказала правду я.
Никто ни к кому не подходил. И это было очень печально.
– Ты сидела с ним на английском. Мне все рассказали!
– Нас так посадила Людмила Сергеевна, – продолжала гнуть свою линию я, ощупывая пути спасения из этой безвыходной ситуации. Даже если я и смогла бы хоть как-то противостоять физически, против троих у меня не было шансов.
– Мне плевать, кто вас посадил. Держись подальше от него. Если он и будет с кем-то встречаться, то только со мной. Тебе ясно?
– Да, – нервно сглотнула я и посмотрела в горящие гневом глаза Мишель.
В какой-то момент я ее даже зауважала. Смогла бы я вот с таким упорством защищать того, кто мне нравился? Я сама знала ответ. Нет. Я – трусиха. Ничего не могу сделать в этой ситуации. А ведь Ваня мне нравится.
– Что ты так на меня смотришь? – злорадно спросила Мишель и обозвала не слишком красивым словом.
– Ничего, – поспешно ответила я и заморгала.
Перед глазами поплыли моменты моего прошлого, когда я, будучи дерзкой и решительной, давала отпор любому, кто плохо отзовется обо мне или моей сестре, а таких моментов хватало. Что мне мешало сейчас вцепиться в эти черные блестящие волосы? Что мешало отстаивать свою точку зрения?
Мишель пощелкала перед моим лицом пальцами. Я вышла из оцепенения и вопросительно глянула на нее.
– Что в этой дуре нашел Ваня? Девочки, я правда не понимаю!
Ее свора дружно поддержала мое очередное унижение громким гоготом. Со мной обращались, как с ничтожеством, и что хуже всего, я не оспаривала этот факт. Я просто наблюдала, как стервозная тройка с громким смехом выходила из туалета. Мишель напоследок показала мне неприличный жест. Я прислонилась спиной к холодной стене и закрыла глаза. Плакать не хотелось, но и для улыбок повода тоже не было.
Я не рассказала об этой истории Софи. Было стыдно говорить о своем бездействии. Подруга знала меня другой. Она не поняла бы, как можно просто стоять и слушать оскорбления в свой адрес.
– Повезло тебе. А я еще год буду учиться с избалованными золотыми детками, у которых в мыслях только по клубам тусить.
– Сочувствую тебе, – искренне произнесла я.
На фоне большинства учеников моего бывшего класса, в голове которых не было ничего, кроме вечеринок, Софи действительно выделялась своей целеустремленностью. Она хотела стать актрисой. Настоящей, а не пустышкой. Именно поэтому как только я перешла в питерскую школу, я сразу сдружилась с Софи. Она была особенной девушкой, с сильным стержнем внутри. Четыре года назад у меня тоже была цель. А потом все пошло не так. И если бы, Софи познакомилась со мной сегодняшней, то вряд ли мы стали подругами. Но после того, что случилось со мной, она как никто, понимала меня и поддерживала.