— Есть, — отвечает медведица.
— Двое вроде?
— Двое.
— А кто же их теперь кормить будет?
— К тебе вот пришла. Помоги, не оставь в беде Матрену.
И полез медведь Спиридон пятерней в затылок — целое лето кормить двух медвежат... Но и помочь Матрене, кроме него, некому.
Сдвинул брови к переносице, сказал:
— Ладно, веди ее медвежат ко мне. — И добавил чуть слышно: —Но только знай: это совсем, совсем не смешно...
СКАЗКА ПРО ЛЯГУШОНКА
Сидела под корягой Лягушка и рассказывала Лягушонку сказки. Рассказывала она ему об озере, где живут одни лягушки. Много лягушек, и никто их не трогает: ни журавли, ни цапли, ни ужи. И поэтому лягушки там никого не боятся. Сидят по целым дням на берегу и квакают: «Квак-кие мы ква-сивые».
— Очень хорошо живется лягушкам в этом озере, — закончила Лягушка сказку, а Лягушонок и спрашивает ее:
— Мама, а почему у тебя зубов нет?
Глядит Лягушка на сына большими глазами и не знает, что ему ответить. Откуда ей знать, почему у нее зубов нет. Но подумала немножко и догадалась.
— Старенькая, — говорит, — я уже. Выпали мои зубы.
— А почему у меня нет? — спрашивает Лягушонок.
И опять глядит Лягушка на сына большими глазами и не знает, что ему ответить. Ну откуда ей знать, почему у него зубов нет. Но подумала немножко и догадалась :
— Маленький, — говорит, ты еще. Не успели твои зубы вырасти. Вот станешь большим, и будет
тогда у тебя полон рот зубов. Как у щуки.
— Я постараюсь поскорее расти, — сказал Лягушонок, и, в самом деле, он рос быстро. К концу лета уже стал совсем взрослым, а года через три его уже считали все на озере старичком.
И вот как-то перед вечером сидел он на камешке и рассказывал сыну сказку, что слышал от матери. Рассказывал он ему об озере, где живут одни лягушки. Слушал его, слушал сын и вдруг спрашивает:
— Папа, а почему у меня зубов нет?
— Маленький ты еще, — ответил он ему.
— А почему у тебя нет?
— Так я уже старичок, выпали мои зубы, — сказал и тут же спохватился: а когда же это он успел состариться и зубы потерять?
Задумался. И про сына забыл. Сидит вспоминает, когда он был молодым и зубастым. До утра почти вспоминал, но так й не вспомнил. Как головастиком пузатым по речке плавал — помнит. Как первый раз «ква-ква» сказал — помнит. И многое другое помнит, а вот когда он зубастым был, так вспомнить и не смог. Оттого и вздохнул тяжело, на всю речку:
— Эх, как я успел уже состариться: даже молодость свою забыл. Летят годы, летят...
АЛЬБАТРОС
Подрос в гнезде у Альбатросов Альбатросик. И сказал ему отец:
— Пора тебе, сынок, самому за дело браться, кормить себя.
Альбатросик полез было уже из гнезда, но вступилась тут за него мать. Подала свой голос:
— Мал он еще, отец, пусть в гнезде посидит.
Обрадовался Альбатросик.
— И впрямь, — говорит, — я еще маленький, папа. Посидеть бы мне еще не мешало.
— Что ж, посиди, — сказал отец и полетел на море за рыбой для сына.
Неделю порыбачил старый Альбатрос, другую. Опять стал говорить сыну:
— Окреп ты, сынок, теперь и сам о себе похлопотать можешь.
Хотел было уже лезть Альбатросик из гнезда, да приостановился. На мать поглядел нежно. И не вытерпела она, опять подала голос свой:
— Ну что ты, отец, гонишь его. Пусть посидит последние денечки в родительском гнезде. Успеет еще, нарыбачится.
И Альбатросик подтвердил:
— Верно, нарыбачусь я еще, папа. Мое от меня не уйдет. Не гони меня из родительского гнезда.
— Что ж, сиди, — сказал отец и улетел на море.
Еще неделю порыбачил. Измотался совсем. Чуть на ногах стоит: сын-то уже большой, за двоих ест. Про- корми-ка его, попробуй. Пожалела его жена, сказала сыну:
— И в самом деле, пора тебе, сынок, самому о, себе заботиться. Вырос ты.
Но Альбатросику уже понравилось без дела сидеть, во вкус он вошел. Прикрикнул на мать:
— Ты разве не видишь, что я еще маленький.
И рот разинул:
— Корми меня, есть хочу.
А сам уж чуть в гнезде умещается, большой такой,
больше отца даже. Поглядел на него старый Альбатрос и пошагал прочь.
— Ты, — говорит, — как хочешь, жена, а я больше этого бездельника кормить не буду.