— Ты с него или он с тебя?
— Друг с друга.
— А что Сергей?
— По-моему, начал ревновать.
— Зачем же ты так открыто провоцировала?
— Он мне очень понравился. Этот араб.
— Это еще не повод…
— Еще какой повод. Потому что этот распрекрасный Сережа накануне вечером в баре рассматривал танцовщицу так детально, будто пытался найти у нее целлюлит. Вот я ему и отомстила.
— Делать тебе нечего, — сказал Даня, выходя и ванны и вытирая лицо. — По твоей теории, мужчина — обезьяна, зверь, вот он и смотрит на все, что движется.
— Да, но я тоже двигаюсь.
— Ты уже пойманная жертва.
— Это я-то жертва? Ха… Если я жертва, то Сережа плохой охотник. Потому что вряд ли какой-нибудь охотник будет дарить жертве такое кольцо. Я протянула ему свою руку, на которой красовалось изящное колечко из белого золота с пятью бриллиантами.
— Да, неплохой улов.
— То-то.
— И что это значит? Поездка пошла на пользу, скоро пойдете в ЗАГС, уже одиннадцать утра, они работают.
— Нет, просто он влюблен.
— Неужели?
— Дань, ты сам прекрасно знаешь, что это значит. Ты своей Насте тоже кольцо дарил.
— Да, было дело.
— Ну, так что это значит?
— Серьезный, очень серьезный поступок, не переживай. Скоро ты услышишь марш Мендельсона.
— Не хочу я его слышать. Вечно ты со своими шуточками.
— А я люблю тебя с утра позлить.
— Оно и видно.
— Когда это он тебе кольцо подарил?
— Вчера за ужином.
Потом Сергей потребовал это кольцо назад, я отдала его вместе с вещами, за которыми приезжал его папочка. Засунула в его трусы.
Сейчас, сидя в этом безымянном кафе, я поняла, что параметры в моем любимом блюде поменялись, — знойный кавказский парень есть, сводящий меня с ума, а денег нет… Что же делать? Оставалось одно — пить чачу.
Глава V
То ли чачи я выпила слишком много, то ли грузинский акцент моего нового знакомого очаровал меня, но так получилось, что вечером я оказалась у Георгия. Голова шла кругом от выпитого, съеденного и сделанного. «Боже мой, что он о тебе подумает, Ульянова?» — так я ругала себя всегда, когда случайно и не случайно оказывалась в чьей-нибудь постели на первом свидании. «И все же шло так хорошо, мы столько разговаривали, обсуждали самые разные темы, я казалась себе такой остроумной, красивой, — говорила я самой себе, — а получается, что вот он меня накормил, напоил и спать уложил… Неправильно все это. Надо собираться… и уносить ноги».
Я встала, немного покачивало. «Боже, еще не хватало, чтобы меня сейчас начало тошнить, — подумала я, — подумает, что я…» — нет, нет, я не хотела себя так называть, хотя прекрасно понимала, что для моего поведения есть определенные, очень грубые слова. Но хотелось себя оправдать. Ведь причина здесь не в легкомысленности, а в том, что после расставания с Сергеем, после всех его обидных слов, неприятной встречи с его отцом мне хотелось почувствовать себя любимой и желанной. Как я могла устоять перед обаянием Георгия, красивыми словами, уверенностью? Я не искала что-то в этом новом романе, но была готова рискнуть. Оказавшись в ванной комнате, подошла к зеркалу — тут же захотелось выключить свет: тушь под глазами размазалась, тени и румяна стерлись. Нужно было срочно реабилитироваться. Я умылась, потом нанесла увлажняющий крем на лицо — по счастью, в сумке завалялся пробник из магазина. Над макияжем долго не трудилась: накрасила ресницы, прошлась пуховкой по лицу и нанесла прозрачный блеск для губ. В общем, в таком виде можно было выходить на улицу, тем более, как я поняла, проходя мимо окна, там было уже темно. «Интересно, сколько сейчас времени?» Я вышла из ванны. Квартира у Георгия была однокомнатная, но уютная, сделанная под студию. По-моему, он ее снимал, но я точно не помнила, как и многое из того, о чем мы говорили с ним сегодняшним днем. Меня больше пугало то, что будет дальше. Георгий, полуобнаженный, стоял на кухне и что-то готовил. «Какое все-таки потрясающее у него тело», — подумала я, украдкой разглядывая его. Я оделась.
— Я пойду.
Он обернулся.
— Ты куда? Не останешься?
— Мне нужно домой.
— Родители будут ругаться?
— Да, что-то вроде того.
— Может, позвонишь им, скажешь, что останешься ночевать у подруги? — Он обнял меня. — Попробуй.
— Что это? — спросила я, когда Георгий протянул мне небольшой кусок мяса. Я откусила.
— Вкусно?
— Очень.
— Это чахохбили. Ты сказала, что любишь курицу, я решил для тебя приготовить.
— А я не умею готовить.