— И Смерть умрет? — ехидно спросила моя незваная гостья. — Не-е-е-ет! Смерть бессмертна! — Она приблизила ко мне свою отвратительную физиономию, прохрипела: — Если хочешь жить, ничего не делай полезного людям, особенно детям! Живи бездельником, и я несколько лет не трону тебя!.. Отвечай!
Собрав все силы, я приподнялся на руках, потом сел, и хотя голова моя пошла кругом, а дыхание стало прерывистым, я, не размахиваясь, ударил… но кулак мой попал в воздух. Я потерял равновесие и едва не полетел с кровати на пол.
Совершенно обессиленный, я опрокинулся на подушку.
Лежу и думаю: что же это такое со мной было?
Сон?
Но горела настольная лампа, которую я перед тем, как лечь в постель, выключил!
Едва дождавшись утра, я вызвал врача. Повышенная температура,-что-то неладное с сердцем, и я получил приказ: не вставать несколько дней.
Хотел я рассказать врачу, что мне ночью привиделось, но постеснялся. Что бы мог обо мне подумать врач? Стыдно же генерал-лейтенанту, хотя и в отставке, видеть такие глупые сны! Кроме того, я не мог себе простить, что испугался, — пусть и во сне.
Лежал я в постели, ничем вроде бы не болел, даже температура у меня была нормальная, и сердце успокоилось, а на душе у меня, понимаешь ли, Владимир, было плохо.
И ничего я не мог придумать, как бы мне от этого неприятнейшего ощущения избавиться.
Не прошло оно и тогда, когда я уже окончательно выздоровел и стал выходить из дому.
Но однажды я вдруг вспомнил, что в ту злополучную ночь, когда мне привиделась Смерть, я оставил настольную лампу невыключенной! Значит, просто я был нездоров, мне приснился одновременно ужасный и глупый сон.
Надо было просто забыть его, а он не забывался. Более того, с каждым днем я все больше думал о нем.
Не знаю, поймешь ли ты меня, Владимир, но я постараюсь объяснить тебе, на какие мысли навел меня этот сон.
И генерал-лейтенант в отставке Самойлов замолчал, опустив голову, словно и забыл, что перед ним сидит ничего не понимающий Вовка.
Правда, Вовка сразу догадался, что ему тоже надо помолчать — не мешать Петру Петровичу думать. Вовка уже не сомневался: эта встреча будет важным событием в его жизни.
— Ты ничего не понял? — спросил Петр Петрович.
— Ну ни капельки! — признался Вовка.
«Хорошим человеком можно стать уже в детстве!»
— Так ни капельки и не понял? — переспросил генерал-лейтенант в отставке Самойлов.
Вовка в ответ только громко и тяжело вздохнул, помолчал и проговорил:
— Сначала было смешно, а потом — непонятно.
— Что — смешно?
— Да вот как вам Смерть приснилась.
— А чего же тут смешного? — обиделся Петр Петрович. — Пусть это был всего-навсего сон, но он лишний раз напомнил мне, старому человеку, что рано или поздно я умру. А умирать, знаешь ли, никому неохота. Тебе этого, конечно, не понять. А мне очень хочется объяснить тебе это. Видишь ли, по моему глубокому убеждению, мы, взрослые, относимся к вам, как к младенцам. То вам знать рано, это вам знать рано.
— Вот правильно! — радостно воскликнул Вовка. — Вот это я понимаю! Я, конечно, не совсем уже маленький, но ведь и не взрослый еще. Вы и не знаете, как плохо быть маленьким!
— Вот я и решил относиться к тебе как к взрослому. Посмотрим, что из этого получится. Может быть, ничего не получится… — Генерал-лейтенант в отставке Самойлов опять надолго замолчал, и Вовка не выдержал и спросил:
— Петр Петрович, а когда же вы со мной как со взрослым разговаривать будете?
— Да я уже давно так с тобой разговариваю. Неужели ты не заметил?
И тут Вовка вспомнил, что ведь работает у него голова, ведь недаром он себя профессором и академиком иногда считает! Сообразил ведь Вовка, ответил:
— Заметил, Петр Петрович, еще как заметил! Когда я вас совсем не понимаю, значит, вы со мной как со взрослым разговариваете!
— Ну, Владимир! — Генерал-лейтенант в отставке Самойлов посмотрел на него с уважением. — Наконец-то у меня появилась уверенность в том, что ты способен понять мой замысел. Конечно, это случится далеко не сразу, не в один день…
— Я буду стараться, — сказал Вовка, — вы бы только хоть немножечко бы рассказали мне, в чем все-таки ваша тайна.
— Нет, нет, сразу ты ничего не поймешь, Владимир. — Генерал-лейтенант в отставке Самойлов склонился над столиком и прошептал: — Решил я, знаешь ли, вернуться в детство. — И, предупреждая недоуменный вопрос Вовки, он продолжал: — Это очень сложно объяснить, но… Вот сначала я закончу рассказ о своем нелепом сне. Понимаешь ли, в нем оказался значительный смысл. Слушай внимательно. Сон этот напомнил мне, что я стар и жить мне осталось… во всяком случае, не так уж много. И я понял, что мне надо торопиться. Мне нельзя терять не только ни одного дня, а — ни одного часа. Я должен успеть помочь вам, мальчишкам, понять смысл жизни. Для этого я должен снова как бы стать маленьким.