От души повалявшись в горячей воде, я порылась в чемодане и выбрала самую закрытую одежду. Да, собирая мои вещи, мама явно готовила меня к романтическому отдыху, а не к поездке в пустыню. Ну да ладно. Лёгкое жёлтое платье ниже колен вполне сойдёт.
В дверь аккуратно постучали.
— Да-да!
Я ожилала увидеть служанку, но вместо этого на пороге показался Нур. И хотя я уже поняла, что он узнал меня, всё равно терялась в догадках, как теперь к нему обращаться. Уважаемый шейх? Господин ибн Мазиди?
— Ты опоздала. Изабелла сдохла месяц назад, — вместо приветствия бросил он.
А, нет, Нур в своём духе.
— Оставаться в заложниках из-за кобылы? — я вскинула брови. — При всей моей любви к животным...
— В заложниках? — Нур подошёл вплотную, изучая моё лицо миллиметр за миллиметром.
— А как бы ты это назвал?
— Сотрудничество.
Я расхохоталась.
— Видимо, это сотрудничество по-арабски.
Ни один мускул не дрогнул на лице шейха, но напряжение в комнате сгущалось.
— Нур, — помедлила я, следя за его реакцией. — Возможно, ты что-то упустил, но твой отец ясно дал понять моему, что не выпустит меня отсюда, пока права на технологию не перейдут в его руки.
— Я не знал, — глухо ответил он. — Почему тогда твой отец уехал?
Я нервно рассмеялась.
— Потому что он решил, что технология ему дороже.
— То есть?
— Твой отец любил своих детей, а мой - науку. Сечёшь разницу? Ему было плевать, что со мной могут сделать.
— Мой отец ничего бы не сделал.
— Я не его дочь.
— Я бы не позволил.
— Ты даже ни о чём не догадывался.
— Я бы женился на тебе.
— Да кто бы тебе позволил!
Нур замолчал и уселся на диван, сложив руки на груди и перебирая пальцами.
— Это технология твоего отца? — спросил он, и я кивнула.
— И ты всё равно привезла её мне? — глаза Нурмагомеда пристально следили за моим лицом.
— Стечение обстоятельств, — вздохнула я. — Тебя посоветовал Димин знакомый.
— Дмитрий - твой муж?
Я засмеялась.
— Нет.
— И ты не замужем?
— Это допрос?
— Ты знаешь, почему я спрашиваю.
— Ещё не выбрал четвёртую жену? — я вызывающе взглянула ему в глаза.
— Даже первой нет, — бросил шейх, поднимаясь с дивана.
Я запнулась. Вот это поворот. Дура, вот дура! Надо было сказать, что я всё ещё замужем за Стасом. Но что-то подсказывало мне, что Нурмагомеда бы это не остановило.
— Послушай, уже десять лет прошло... — начала было я.
— К сожалению. Время летит. А ты всё такая же...
— Дурная? — рассмеялась я.
— Лёгкая. Задиристая.
Шейх задумчиво забарабанил пальцами по столу, но вдруг его лицо озарила та самая улыбка, и передо мной снова возник восемналцатилетний парень, безбашенный и смешливый.
— Поедем кататься! Старая кобыла сдохла, да здравствует новая лошадь! Тебе понравится.
— Я на работе, Нур!
— Что, ездить разучилась? — подначил шейх. — Или боишься, что начальник уволит?
Звучит по-дурацки, но я снова ощутила давно забытый азарт, и, пока мы шли к конюшням, задалась вопросом: когда отчаянная девчонка с ветром в голове и большими планами на жизнь превратилась в дохную клячу, пытающуюся тащить на себе не только себя, но и аморфное тело по имени Стас?
У конюшен нас уже ждали две чёрные лошади. Жеребец нетерпеливо кусал поводья, то и дело порываясь взбрыкнуть.
— Не волнуйся. В отличие от Аракса, кобыла спокойная. Прямо как ты, — Нур усмехнулся, заметив мой обеспокоенный взгляд.
— Или ты меня совсем не знаешь, или эта зверюга скинет меня в первые пять минут нашей прогулки, — съязвила я.
— Если взбрыкнёт, я её пристрелю, — Нур произнёс это так спокойно и буднично, что у меня по спине побежали мурашки.
Вскочить в седло с первого раза у меня не получилось.
— Лесенку принести? — услышала я тихий смех позади. Нур подошёл и опустился передо мной на одно колено, подставляя сложенные ладони. — Прошу вашу ногу, прекрасная Татьяна.
Хорошо, что не руку, чёрт возьми.
Топтать обувью руки шейха решительно не хотелось, поэтому я сняла сандалию, засунула ногу в стремя, и только потом осмелилась поставить свободную ступню в раскрытые ладони.
— Але, оп!
Я еле успела схватиться за переднюю луку, когда Нур резко выпрямился, и я практически взлетела в седло.
Но вместо того, чтобы оставить мою ногу в покое, шейх принялся бережно возвращать обувь на место. Я смотрела на его руки, которые легко касались моей ступни, застёгивая ремешок. Широченная ладонь, узловатые пальцы, пересечённые мелкими шрамами. Вот уж никогда не подумаешь, что такие натруженные руки могут принадлежать обладателю миллиардов и миллиардов. Закончив, его пальцы будто невзначай скользнули вверх, до колена, и Нур взглянул на меня снизу вверх. В его глазах отражалось заходящее солнце, отчего они казались золотыми.