Анна с парой учёных лазали по эсминцу, первым делом затолкав в расчищенный трюм ускоритель РСТ. И теперь искали, что ещё можно вытащить с корабля. Под формальное обещание АКсИ, что всё оставим себе или отдадим им по низкой цене как для доставки. Увы, он не имел экипажа и ручных пушек вытащить не получалось.
Вероника с техниками сваривали из попавшегося лома кустарный контейнер для наружной перевозки. Был вопрос, что делать с родным РСТ Небосвода. Руми извлекла его, местами грубо срезав крепления, но не повредила. Размером эта штука немного больше половины Чёрного Ветра, и она тяжёлая! Тащить её с собой — значит потерять в скорости. Что на такой дистанции определённо прибавит пару дней полёта. С другой стороны, такой хороший движок сейчас стоит двести миллионов! На Янтаре РСТ цел, а терранцы замучаются его присоединять к своим системам, чтобы синхронизировать его.
И кроме жадности, которую мы могли бы побороть, ещё требовалось помнить об осторожности. Лететь нам действительно далеко. Вдруг установленный древний привод внезапно сдохнет посреди глубокого космоса? Лучше пожертвуем скоростью.
Закончив с поиском, я завёл инженерный челнок в трюм и отдал его Раймону. Гравитацию включили на минимум, уже затащив сюда одну из боеголовок «Хель», снятую с никому не нужной старой торпеды. С виду обычная боеголовка метра полтора диаметром. Её изучали люди из АКсИ и София.
— И теперь у нас таких две… — задумчиво сказал я. — Причём они не испортились за сотню лет дрейфа. Есть один анекдот.
— Давай, — отозвалась София, не выпуская из рук сканер.
— Хм… решили ксеносы провести поведенческий эксперимент — поймали землянина, орионца и человека из альянса и заперли их в пустых одиночных камерах, дав каждому три стальных шара. На следующий день проверяют — орионец пытается разбить шары и сделать из них оружие, чтобы расковырять стену и выбраться. Альянсовец сидит и медитирует, планируя метнуть шар, когда дверь откроется. Заглянули к землянину, а он сидит хмурый с одним шаром в руке. Ну, ксеносы спрашивают «где ещё два?» Ответ: «один сломал, другой потерял».
Бойцы АКсИ смотрели на меня, София продолжала орудовать сканером. По связи послышался сначала звук завывания ветра, а потом стрёкот сверчка.
— Это кто сделал? — уточнил я.
— Первый от меня, — призналась Анна.
— А второй я включила, — добавила Марсия. О, наконец подключилась к работе!
Они что, готовились к моим шуткам?..
— Доктор Шард, в чём смысл? — спросил некто со знаками отличия младшего лейтенанта на скафандре.
— Предлагает один потерять, другой сломать, — ответила ему София. — То есть один оставить для реверс-инжиниринга в Пузыре, а второй где-то применить по назначению. Третий найденный, если повезёт, останется с нами на Эйнштейне.
Вопрос был сложным, так что его отложили на потом. Я тоже осмотрел бомбу и сказал потом засунуть их в экранирующий контейнер для хранения ракет на складе. На канал вышел Юра.
— Я тут Ведьму нашёл. Но только половину… как говорится, половина женщины лучше, чем вообще без женщины.
— А верхнюю или нижнюю? — со смешком поинтересовался я.
— Увы, верхнюю. Её пополам перерезало. Тащить не буду, целиком в утиль.
Он скинул мне фотографию, и я согласился. Дроид пал с честью, превратившись и кучу искорёженного металла. Даже на детали толком ничего не вытащить, больше мороки. Но надо бы будет найти нового такого. Кстати, ланс при штурме Янтаря тоже доломали. Удивительно, что Ян не угробил скаф десантника ксеносов. То есть, конечно его побили, но я вполне смогу восстановить поверхностный урон. И мой лазер сохранил. Хороший он штурмовик — лучше, чем пилот. Впрочем, не блистает он разве что на уровне обладателей нейросетей.
Разбор активно шёл. Я прошёлся по коридорам Небосвода с узкой гравиплатформой, убирая беспорядок и заодно визуально осматривая произошедшее. Дошёл до отсека, который соединялся с модулем Анбидденов. Вектор гравитации немного изменился, но стык хорошо проварен и армирован, залит каким-то составом. По стенам прокинуты закреплённые скобами человеческие кабели. Самое интересное, что атмосфера всё же есть! Правда, без фильтрации и обновления, но давление держит. И, конечно, тут тоже предстояла уборка.
Кстати, грузовые коридоры не сильно больше наших. А ответвления вовсе меньше — с такими низкими потолками, что приходится пригибаться. Уменьшение Анбидденов в размере сделало им жизнь в космосе гораздо легче. Хотя я не представляю себе такой «жизни», когда ты просто беспомощный червяк в скафандре.