Протянув к монитору копыто, я увидела, как она осела. В уголке её рта показалась кровь, одно крыло было прострелено насквозь и болталось сбоку, будто готовое отвалиться. За окном позади неё я могла разглядеть колонну магического поля, испарявшегося под реактивной струёй, бьющей в опустевшую стартовую площадку. Рухнув на пол, я потянулась к ней и прижала копыто к стеклу. Она прижала своё копыто к моему. Две пони, разделённые стеной холодного стекла. Чувствуя, как по моим щекам текут слёзы, я смотрела, желая, чтобы стекло растворилось и она могла бы пройти сквозь него.
— Блекджек, — пробормотала она, улыбнувшись сквозь слёзы. — До завтра.
Мир за окном залило светом от взошедшего на земле солнца. Монитор померк. Я с силой зажмурилась.
Глори в подвале. Глори приходит ко мне в душевую. Глори плачет под дождём. Глори трепещет подо мной, в возбуждении разметав копыта. Глори летит со мной в небе. Глори произносит речь в Тандерхеде. Глори уходит. Глори дарит мне грустную улыбку.
Распластавшись на полу, я запрокинула голову, на всю вселенную крича её имя, теряющееся в рёве, а её жертва несла меня в небеса.
Глава 10
Зрители поневоле
— Ребята, вы должны вытащить меня отсюда, я скоро на стены полезу!
— Прямо как паук! Падение, каким-то образом, наделило её супер-пупер паучьими способностями?
Неисчислимое количество времени удушающее копыто ускорения обрушивалось на мой позвоночник, прибивая мои конечности к полу, в то время как рёв двигателей заглушал все мои мысли. Я боролась за каждый вдох, моё тело атаковало мой разум, желающий забвения. Я хотела, что бы меня придавливало еще и еще сильнее, выжимая до конца. Я была благодарна за агониальную одышку, но она сошла на нет слишком быстро. Я лежала, ощущая болевые пульсации, захваченная в плен этим ужасным моментом.
События вновь и вновь воспроизводились в моём разуме, как если бы я пыталась исправить ужасную ошибку, что была совершена. Одной только силой воли я пыталась отредактировать эти воспоминания, отчаянно стараясь заметить Глори, в последнюю секунду ускользающую от огненной волны… чтобы увидеть, как она добирается до безопасного места вместе с остатками зебр… чтобы увидеть магический барьер, закрывающий центр управления.
Что-нибудь…
Что угодно…
Постепенно, я была вынуждена начать осознавать окружающую реальность. Я услышала, как Скотч Тейп безутешно рыдает, несмотря на то, что П-21 пытается её утешить. Я с трудом приоткрыла один глаз, чтобы осмотреться вокруг насколько позволяла привязная система. В глазах П-21 не было слёз, только болезненное знание. Я позавидовала его ожесточенному сердцу и испытала отвращение к этой мелкой эмоции. Он оглянулся на меня и в его глазах была ещё одна связь между нами: Я знаю каково это терять любимого прямо перед своими глазами.
Замораживающая жидкость разбрызгалась повсюду, когда он выдернул шланг и, полагаю, теперь у него были ожоги на спине, а заодно и бёдрах. Ожоги от этой жидкости не были похожи на ожоги от огнемётного топлива. Иней уже растаял, но, судя по кускам выпадающей с его конечностей шерсти, было ясно, что он испытывает невероятную боль. Облысевшие, покрасневшие участки кожи выглядели скорее как оттаявшее мясо.
Я вновь закрыла глаза, когда услышала всхлип Скотч Тейп:
— Простите меня. Это я убила её. Пожалуйста, простите меня.
— Ты… убила её? — спросила я, садясь в кресле, и почувствовала, что подскакиваю вверх, моё собственное тело было невероятно лёгким. В любое другое время я бы поприветствовала это ощущение и восхитилась им. Скотч тут же замолчала, вжавшись лицом в протянутую отцовскую ногу, единственную часть его тела до которой она могла дотянуться. — Что ты сделала, Скотч?
— Она спасла нам жизни, Блекджек. Она спасла жизнь и тебе. Вот, что она сделала, — ответил П-21, чей голос звучал тихо, искренне, серьёзно, и обоснованно. Но я не хотела обоснований. Я хотела дать выход скопившейся во мне боли и раздражительности. Это было хуже, чем когда ушла Лакуна. В ситуации с Лакуной я, по крайней мере, могла чувствовать себя так, будто это было проделано во имя Высшего Блага. Что два столетия бытия в качестве мусорной свалки Богини дали ей право на прекращение её страданий. Но сейчас, я желала обидеть кого-нибудь, чтобы выплеснуть из себя эту боль, и единственными доступными мне для этого целями были двое тех, кто меньше всего заслуживает подобного.
— Что. Ты. Сделала?! — задала я вопрос, слёзы и слюни поплыли прочь от меня и подобно печальным звёздочкам зависли в воздухе.
— Я заблокировала автоматическую систему управления люком. Я держала копыто на кнопке, чтобы закрыть его, — прохныкала она, с благоговейным страхом смотря на меня. Ярость и ужасные слова были разорваны в клочья, когда я прошипела сквозь зубы:
— Почему?
— Потому, что если бы этот люк не был задраен к моменту отрыва ракеты от земли, то умерли бы все мы, а не только Глори, — решительно произнёс П-21, но в его голосе по-прежнему слышалось сострадание. Однако, я видела предупреждение в его пристальном взгляде. — Если бы люк открылся во время полёта — мы бы все погибли. Если бы из-за него был отменён запуск — мы бы все погибли. Ты не можешь в преддверии запуска ракеты, всё остановить, а затем, минуту спустя, вновь возобновить.
— Я могла бы её спасти! — прокричала я ему.
— Как? — проорал он в ответ, и от этого незамысловатого слова пылающее во мне негодование потухло. Его голос вернулся к обоснованному тону. — Как, Блекджек? К тебе что, вдруг взяла и вернулась способность телепортироваться? Или ты считаешь, что она могла бы исцелить своё крыло и достаточно быстро сюда прилететь? И если бы умерли мы, то погибли бы все пони, и не только они. — Его слова были холодным, удушающим одеялом для моего гнева, погасившим огонь и оставившим после себя лишь тлеющие угли. — И кроме того, — добавил он, отведя взгляд, — это я убил её.
— Нет… — простонала Скотч Тейп, тряся головой. — Это сделала я. Я… — Но она умолкла, продолжая пристально смотреть на свои копыта.
— Мне нужно было остаться с ней, — произнёс он тихо и невозмутимо. — Если бы я был с ней, то она могла бы сосредоточиться на запуске. Мы, вполне возможно, смогли бы быстрее разделаться со всеми Отродьями, и убрались бы оттуда, как она и планировала! Но я остался с тобой.
— Папочка. Если бы тебя с нами не было, то этот Легат убил бы Блекджек и уничтожил бы ракету, — произнесла Скотч Тейп, после чего закопалась в свои сумки, чтобы вытащить исцеляющее зелье. Она попыталась передать его отцу, но бутылочка выскользнула из её копыт. Но вместо того, чтобы упасть на палубу, она, медленно вращаясь, поплыла прочь, пока не ударилась в дальнюю стену, неторопливо отскочив от неё. — Какого сена? — вопросила кобылка, а затем заметила, что все слезинки плавают в воздухе. — О…
Дотянувшись магией до медленно плывущего в воздухе зелья, я переместила его к П-21. Он незамедлительно его выпил, и я, подтянув себя до кресла напротив него, вцепилась ногами в опорную раму его кресла, чтобы не уплыть прочь.
— Ты же не считаешь, что это именно ты убил её, ведь так? — произнесла я с лёгкой, грустной улыбкой.
— Нет, но, учитывая, как вели себя вы двое, казалось, что нужно поступить именно так, — произнёс он, пока кожа медленно восстанавливалась над обмороженными участками тела. — Глори убил Легат. Не мы. Ей бы не хотелось, чтобы мы злились на самих себя или друг друга. Она бы хотела, чтобы мы думали о дне грядущем.
Но как я могла думать о будущем, когда в прошлом осталось столько боли? Как я могла думать о будущем, в котором её нет? Завтрашний день без Глори? Я оттолкнулась от кресла и, проплыв по воздуху, достигла одного из иллюминаторов. Не думать об этом. Таким образом болеть будет слабее всего, на данный момент.
Под нами я могла разглядеть величественную дугу мира, покрытую пятнами синего, зелёного, серого, и коричневого. Мне подумалось, что мы, вполне возможно, находимся сейчас над зебринскими землями, или, может быть, над какими-либо другими землями нашего мира. Но над какими бы землями мы не находились, посещать их я не желала. Один из участков планеты был подсвечен пылающим вихрем, который, казалось, медленно вращался над расплавленными горами и тем, что, как мне казалось, было очертаниями городов. А над другим были видны мерцанья и вспышки, будто бы там непрерывно били молнии. А третий был покрыт тёмной, похожей на чернила, кляксой. Мегазаклинания, осознала я. Мегазаклинания, продолжающие неистовствовать даже спустя два столетия. Кто знает, какие ещё последствия от применённого оружия имели место там внизу, превращая в ад жизнь тамошних обитателей?