— Да, если вы этого захотите, однако, взрыва находящегося под нами Флюкса будет более чем достаточно, чтобы испарить твой талисман, — просветил её Том.
Рампейдж замерла, широко раскрыв глаза.
— Серьёзно? Это меня убьёт? Совершенно точно?
— Высвобожденные хаотические энергии разорвут некромантическое колдовство как тонкую бумагу, и души, заключенные внутри, будут освобождены, — ответил Том. Я была готова наброситься на него, до того как он продолжит, — однако, если вы останетесь, то через поколение-другое, поверхность станет вполне готова для повторного заселения. Другие расы должны будут предпринять свои собственные меры, чтобы пережить катастрофу. Вы сможете начать всё заново.
— Ага, звучит круто, — надавила я, — Но, что если Пожиратель поймает тебя в свою ловушку? — сглотнув, он вновь промолчал. Я посмотрела на своих друзей, затем снова на него. — Ну? — Он по-прежнему не отвечал. В отчаянии, я скрипнула зубами, а затем гаркнула:
— Отвечай!
Том не ответил, но внезапно мы очутились высоко в небесах среди облаков. Думаю, что далеко внизу под нами я могу разглядеть Понивиль. А затем в небесах над нами появился белый свет. Сверкающий болид осветил всё подобно новому солнцу, стремительно падая на Ядро по крутой траектории. Внезапно, от земли поднялась призрачная воронка, и падающий Том был перехвачен магическими полями, и от их трения друг о друга возникли огромные султаны бело-голубого огня, и, постепенно, Том стал замедляться. Как только он достиг основания воронки, возник второй столб сияющего света, окруживший огромный пылающий лунный камень и удерживающий его на месте. Поля пульсировали, пока внутри них вспыхивало и сияло синие пламя.
А затем раздался вопль ХМА, вой страдания столь абсолютного и всепоглощающего, что будь он реален, то уничтожил бы мою плоть. И зелёное свечение начало распространяться по земле из этого ужасающего переплетения света. Пробудившиеся к жизни крошечные светящиеся пылинки мерцали, паря, будто маленькие звёзды, прежде чем устремиться в этот зелёный кошмар. Горы, казались, разлагались и раскалывались, в то время как крошечные души образовывали светящиеся реки, текущие в сторону убывающего голубого свечения Тома. Облака вокруг него образовали огромный смерч, и под моими копытами начал вращаться ураган из истребляющей магии. Вдалеке, я увидела, как центр управления ПОП взорвался будто яйцо, и вырвавшаяся из него огромная душа устремилась в эту бурю, а полсекунды спустя за ней последовала ещё одна крошечная пылинка. Реки душ текли так же и из-за моря, изливаясь сквозь раскинутые столетия назад серебряные кольца, выполняющий сейчас своё ужасное предназначение.
Вопль становился всё сильней и громче, а вместе с ним полностью исчезло и голубое свечение, и нечто… ужасное серебряное нечто, купающееся в зелёной ауре… поднялось из земли. Я не знала, было ли это плотью, металлом, или неким ужасным сплавом, включающим в себя и то, и другое, и я не хотела этого знать. Мне просто было ведомо, что это — неправильно, и само существование подобной вещи разрывало мой здравый ум. И я могла лишь молиться, чтобы Том не показывал моим друзьям это реалистичное видение. Скотч Тейп сидела, плотно зажмурившись, так же, как и обнимавший её П-21. Рампейдж смотрела на это, но её лицо представляло собой маску ужаса.
Затем пришла темнота. Милостивая темнота. После этого мы обнаружили, что вновь парим над поверхностью луны. Я осмелилась взглянуть на Эквус, но он был вскрыт, подобно центру управления ПОП. Огромные булыжники медленно разлетались оттуда, где, как мне казалось, лежали Эквестрия и Ядро. К счастью, отсюда, Пожиратель выглядел как всего лишь красивая зелёная звезда.
— Именно поэтому, — произнёс Том с болью в голосе, — Пожиратель должен умереть, даже если это будет стоить жизни всем вам. Мне жаль. Когнитум необходимо остановить, а Горизонты должны выстрелить.
— От дерьмо, — пробормотала Рампейдж, потирая лицо. — Увидишь что-то вроде этого… и Горизонты почти обретают смысл.
П-21 и Скотч Тейп не проронили ни слова. Кобылка просто рыдала, уткнувшись в отцовскую шею. Как же мне хотелось, чтобы здесь была Глори. Я так желала, чтобы она увидела всё то, что видела я. Я знала… просто знала… что если бы она была здесь, то смогла бы придумать какое-нибудь решение. Найти какой-нибудь способ, сделать всё это понятным! Всё это было слишком важным. Это было уже чересчур. Чересчур для любого пони. Я хотела, чтобы она была здесь. Хотела, чтобы она обняла меня.
Я почувствовала, как меня обняли за плечи, а меня саму обхватила пара мягких крыльев. На мою щёку упала фиолетовая грива, а её губы прижались сзади к моей шее. Повернувшись, я подняла голову и вгляделась в её добрую улыбку, а затем посмотрела на Тома. Жеребец одарил меня лишь печальной улыбкой, и я, удерживая обнимающие меня ноги, прижалась к ней, закрыв глаза.
— Пожалуйста, скажи, что это происходит на самом деле, а не только в моей голове, — пробормотала я ей.
Глори лишь улыбнулась, после чего наклонилась и подарила мне поцелуй в губы, что длился вечность, которая оказалась слишком короткой. Затем она истаяла прямо у меня на глазах. Мне вновь захотелось разрыдаться, но я знала, чего бы она хотела. Собравшись с духом, я посмотрела Тому прямо в глаза. Он предоставил мне на выбор пару наглядных вариантов, и было очевидно, какой из них является наилучшим. Он встретился со мной взглядом, в его глазах было понимание, и в то же время — сожаление.
И я могла дать ему лишь один ответ.
— Нет.
Сомневаюсь, что существует так уж много вторгающихся в разум звёздных духов, на чьих лицах появлялось бы выражение ошарашенного удивления, подобное тому, которое я увидела на его морде.
— Блекджек… Ты, должно быть, не поняла…
— Я достаточно хорошо всё поняла, — возразила я, вновь его сильно удивляя, и он, обеспокоено нахмурившись, посмотрел на меня. — Пусть мы всего лишь пони, но мы всё поняли. Я понимаю, что ты считаешь, будто это единственное, что мы можем сделать. Я осознаю, что поставлено на кон. Я это прекрасно понимаю. Но ты безумен, если считаешь, будто я помогу тебе убить всех тех, кого я люблю, и о ком забочусь. — Оглядев своих друзей, я увидела в их глазах такую же решимость. — Мы остановим Горизонты и Когнитум, и разберёмся с Пожирателем так, чтобы никто не умер.
Том изумленно смотрел на меня, беззвучно двигая челюстью. Внезапно, воздух наполнился отражающимся от всего вокруг нас смехом.
— Ну я же тебе говорил, — с озорным весельем, мягко протянул знакомый голос. После чего рядом с Томом появилась парящая в воздухе тонкая, полупрозрачная, призрачная фигура, с разными конечностями. Вытянув в сторону жеребца лапу, она, всё ещё со смехом в голосе, продолжила: — Десять битов. Плати.
— Дискорд? — почти в унисон, выдохнули мы.
— Но ты ведь мёртв! — добавила я, как само собой разумеющееся.
— Окончательно и бесповоротно, — ответил Дискорд. — Но едва ли я позволю чему-то столь незначительному помешать мне насладиться этим моментом. — Он ухмыльнулся рассерженному Тому. — Я же тебе говорил, что она не примет твоё предложение. Пони такие восхитительно забавные!
— Она должна. С её стороны, отказываться от этого — не логично, — заспорил Том.
— Ну разумеется — не логично! — вновь засмеявшись, произнёс Дискорд. — С каких это пор логичность и здравомыслие восторжествовали над прихотью и нуждой? — Он удобно уселся в воздухе над головой Тома, вытащил пару очков в квадратной проволочной оправе и маленькую доску для письма, цифр и графиков на которой было начертано много больше, чем нужно любому порядочному существу, и принялся педантично объяснять:
— По своему желанию, ты можешь предоставить ей все возможные варианты развития событий, дополненные точными вероятностями возникновения каждого из них и понятными объяснениями того, каким по твоему мнению должно быть будущее… — Выбросив отскочившие от головы Тома очки, Дискорд нарисовал поверх диаграмм улыбающееся лицо, и, ухмыльнувшись, продолжил, — и она… как, в сущности, и любой из них, посоветует тебе засунуть всё это туда, где никогда не светит солнце! — В глазах Дискорда сверкнули хитрые искорки, когда он искоса посмотрел на Тома. — А, учитывая то, что ты и есть солнце, я бы очень хотел на это посмотреть. — И он кинул дощечку через плечо, после чего она взорвалась у него за спиной подобно гранате, породив розовое грибовидное облако.