— Да… пророчество… — промурлыкал Легат. — Если быть честным, то я сомневаюсь, что пророчество о Деве Звезд верно. Нет, оно несомненно было полезным. Благодаря ему мой суеверный народ был собран и един. Пророчество снискало мне славу и власть. Но правдиво ли оно? Дева Звезд спустится с небес, чтобы уничтожить сердце порока? Предсказал ли я это, или просто состряпал нужную мне ложь?
Вдруг, Легат поднял ногу с Голденблада и обхватил ей его шею. Затем он поднял гуля вверх, повернув его лицом на восток.
— Как ты считаешь? — прошипел Легат в ухо Голденблада.
В дневном небе виднелся бледный диск луны, а рядом с ним яркая синяя звезда. Сначала она была маленькая, но затем начала становиться все больше и больше.
— Ей не удалось, — прошептал Голденблад. — Ей не удалось остановить мое порождение.
— Воистину, — засмеялся Легат. — Пожиратель поймает её, когда она упадет в вырытую нами шахту, — указал он на Ядро. — Лунный камень затормозится в верхних слоях атмосферы и попадет прямо в нашу сеть, и тогда дух станет легкой добычей. Еда сама идет к нам в копыта.
Синее свечение всё нарастало. И зебра расплылся в предвкушающей ухмылке. Но, спустя пару минут, обеспокоенно сощурился.
— Что происходит? Что-то идет не так! Она уже должна было начать тормозить! Чтобы упасть…
Синяя точка в небесах становилась все ярче и ярче, но затем внезапно пронеслась у нас над головой и исчезла за горами на востоке. Легат поднял Голденблада за голову, повернул к себе лицом и, сжимая череп, потребовал:
— Что ты сделал? Лунный камень должен был врезаться в землю!
Голденблад лишь самодовольно ухмыльнулся, когда Легат пристально посмотрел на него, затем на небо, снова на него, потом на солнце. Хватка Легата слегка ослабла.
— Ай да, умный пони. Траектория в виде петель. Я думал, что он полетит по-прямой.
— Естественно, — прохрипел Голденблад. — Троттенхеймер всё рассчитал. Поначалу, я думал так же, как и ты.
— Ясно. Значит он облетит планету, затем солнце… луну… да, он был умным пони, — прошипел зебра.
— Ага. И мудрым вдобавок, — сказал Голденблад, а затем добавил: — Ты просто посмотрел на происходящие и всё понял? Я ещё час с графиками разбирался после того, как мне сказали об этом.
Легат дотронулся до алых кругов, украшавших его лицо.
— Мой народ имеет особую связь с небесными телами. Много веков назад мое племя жило предсказаниями и знамениями, вот только звезды не всегда напрямую открывают свои знания или оказываю услуги. — Он указал копытом передней ноги на небо. — С каждым витком вокруг солнца и луны дух будет становится все сильнее. Будет увеличивать свою скорость. Может даже бедный погибающий Эквус ему немного энергии придаст. Духовная и кинетическая энергия будет нарастать до тех пор, пока траектория не приведет его… — Легат замолчал, опуская копыто.
— Прямо сюда. Со скоростью куда большей, чем при прямом полете, — закончил за него Голденблад и спросил: — Чувствуешь отчаяние, да?
Легат отбросил его в сторону, обратив свой взгляд на восток, где за линией горизлнта исчез Том.
— Уничтожение этого жалкого мира не должно было быть настолько проблематичным… — пробормотал Легат, сощурившись. — Но я еще не повержен. У меня еще есть туз под подковой. — Он взглянул на Голденблада и его уверенность вернулась обратно. — В конце-концов, не мог же я быть уверен в том, что Когнитум добьется успеха.
— И что ты будешь делать?
— А что хороший лидер делает во времена подобные этому? — спросил он, взирая на Ядро. — Получает помощь.
Я ждала, что он расскажет о чем речь, но он просто улыбался и смотрел на Ядро. Мне показалось, или отдаленная какофония битвы и криков сразу стала громче?
Голденблад хранил молчание некоторое время.
— Тебе не победить. Кто-нибудь тебя остановит.
— Последняя надежда беспомощных, — усмехнулся Легат. — В принципе, возможно. Возможно, ваши аликорны вас спасут. Возможно, Горизонты, по какой-то причине, потерпят неудачу и мой план провалится. Но ни у кого из вас нет достаточной силы, чтобы меня победить. Я, до скончания времён, буду предпринимать всё новые попытки уничтожить этот мир. И я это сделаю, даже если мне придется убить всех на этой планете своими же собственными копытами.
<=======ooO Ooo=======>
Я вышла из разума Голденблада. «Туз? Что еще за туз? Помощь? От кого? Кто у него еще остался про запас, чтобы помочь? Мне нужно больше информации. Я должна узнать!» — И я протиснулась в другой разум.
<=======ooO Ooo=======>
— Мы в заднице, — произнёс маленький синешкурый жеребчик, когда он и пятеро окровавленных Зодиаков столпились, стоя по живот в воде, около узкой дыры, проделанной в стене взрывом. Я смогла опознать Сагиттариуса, Аквариус, Вирго, Пайсис, и Каприкорн. А вот кем были белая пегаска в чёрной боевой броне и раненная зебра в плаще, осталось для меня загадкой.
— Но ещё не мертвы, — произнёс Сагиттариус, высовываясь из-за края дыры. Они находились в комнате высотой метров семь, с протянувшимися тут и там колонами, а из покрывающей пол и бьющейся о стены воды торчала ржавая строительная техника. На противоположной стороне комнаты расположились шестеро Отродий, ухаживавших за повреждённым золотым деревом, из которого в воду стекал радужный сок. Помимо этой шестёрки там были ещё четыре единорога, поддерживающих над ними мерцающий щит, который защищал их, пока они работают. А между Отродьями и Зодиаками находился громадный танк, чьи помятые и закопченные броневые пластины трещали и изгибались, принимая свой первоначальный вид, под действием магии ремонтных талисманов.
— У нас закончилась взрывчатка, — кисло произнёс синий жеребчик. — Тех гадских Отродий разорвало на кусочки, когда они утаскивали С-4 прочь от дерева. Рак превратился в металлолом, а Эйрис скорее всего раздавили танком. Джемини и Таурус пока что сдерживают снаружи подкрепление Отродий, но, рано или поздно, даже у этой шизанутой закончится магия. А вскоре они восстановят это дерево и наштампуют себе подкрепление прямо здесь. К тому же находящегося в воде Флюкс уже, скорее всего, одарил нас всех щупальцами. Но в этом нет ничего страшного, поскольку этот долбаный танк убьёт всех нас задолго до того, как они проклюнутся. Ох, и у нас закончилась взрывчатка. Мы в заднице.
— Ненавижу такое говорить, — произнесла белая пегаска, — но нам следует ретироваться, перегруппироваться, и вновь попробовать сделать это позже.
— Нет, Либра. Мы и в первый раз с трудом смогли сюда пробиться. И дважды почти уничтожили это дерево. Нам просто обязаны покончить с ним. Блядский танк, — произнёс Сагиттариус, тыкая копытом в дыру.
— Раздобудьте мне новое шасси! И я покажу этому полосатому чудовищу, кто тут главный! — проорал кусок какой-то аппаратуры на ПипБаке Вирго, когда на нём вспыхнул красный талисман.
— Помолчи, Крабуньчик, — нахмурившись, произнесла Вирго. — Сумей мы установить тебя в танк, то наши проблемы решились бы. Мы могли бы использовать такой танк, чтобы уничтожить дерево, Отродий, и всё остальное.
— Использовать танк… — пробормотал Сагиттариус.
— Мы это уже пробовали, помнишь? — произнесла Либра. — Когда мы встали между ним и деревом, он просто сместился в бок и открыл огонь. — Белая пегаска сердито посмотрела в дыру. — Я считала, что Отродьям полагается быть тупее генерала Анклава.
— Зодиакам плевать, тупа их цель как пробка или она гений, мы её всё равно устраняем, — пробормотал Сагиттариус. — Если мы не можем добиться того, чтобы он выстрелил в дерево… то сможем ли мы заставить его выстрелить во что-то другое?
Глаза Аквариуса округлились и он, высунувшись из дыры, пристально посмотрел на танк, который уже нёс дозор вокруг дерева, рассекая бурлящую, грязную воду.
— Это плохая идея, — пробормотал жеребёнок.
— А это сработает? — спросил Сагиттариус.
— Да он от нас и мокрого места не оставит, — сердито посмотрел на него жеребёнок.