Наблюдая, как она удаляется, и напоследок задержав свой взгляд на гнезде, я направилась в другую сторону.
Доносились звуки битвы. Кошмарные звуки. Этой душе требовалось уж слишком много времени, чтобы провозгласить свою власть над Отродьями. Хотя возможно, всё дело было в той ущербной пони. Может, её пацифизм сделал её чересчур робкой, чтобы увести Отродий с поля битвы. Возможно, зло Легата было просто слишком тёмным и пятнающим, чтобы его можно было одолеть. Может, все мы попросту заблуждались, и наши потуги были совершенно бесполезны и напрасны. А может, причина уже и не имела никакого смысла.
Баррикады рухнули, и пони начали искать всевозможные укрытия, в то время как Отродья наступали с двух брешей в обороне: над и под крышей. Пожиратель теперь долбил по щиту каждые несколько секунд с интервалом, от которого у меня началась мигрень.
— Нет, — произнесла я, и подобно северному сиянию, поле лунного света возникло между жителями Пустоши и Отродьями. Я направилась вперёд, слева держа Бдительность, а справа Долг и Жертву. С каждым моим шагом, пони по обе стороны с трепетом наблюдали за мной, словно я иду на работу. Мне также удалось приметить и остальных участников битвы. Псалм, которая, не пользуясь оружием, а лишь своим щитом, оберегала небольшую кучку пони, прижимая свою забинтованную грудь, скривившись от боли. Даззл поливала всё лучами, которые на фоне Ядра казались золотистыми. Со слезами на глазах, Тенебра на секунду задержала свой взгляд на мне, после чего вновь вернулась к сражению, с отцовским мечом. Я невзначай задумалась, нашли ли Глори и Триаж способ, как излечить её эпилепсию. Даск и Каламити несли смерть с небес, огибая трещащий щит и передавая всю свою боль утраты тем, кто её причинил.
В этом сражении не было трепета. Не было веселья. Лишь уверенность в том, что скоро оно закончится. Что я буду с ними. Я улыбнулась, но даже когда я наблюдала, как Хаммерсмит и Брут сметают первые ряды… даже когда Скутаборг, Свити Бот и Эппл Бот держали неподвижное трио, которое не собиралось сдаваться… даже когда Ублюдок, филигранно простреливал головы Отродий из своих парных пистолетов, попутно потягивая сигарету… и даже когда Хомэйдж посылала радужные лучи из бластера Глори… этого казалось недостаточно. Битва звучала словно приглушённый рёв, с каждой секундой становясь всё отдалённее. Мне с трудом удавалось наблюдать за сражением. Этого было недостаточно. Меня было недостаточно.
«Смотрю, ты всё так же пессимистична, Луна?»
Я ахнула, и мой взгляд тут же устремился на запад, где за гнездом Пожирателя, над горами возвысилась золотистая луна. Нет. Это не луна! Блестящая сфера поднималась всё выше и выше к небу. Её всё ещё окутывали остатки облачного покрова, и тащили полдюжины различных «Хищников». Не взирая на всю ту пустоту в моём сердце, при виде этой сферы, слёзы пробежали по моему лицу.
«Сестра», — мысленно ответила я. Затем я обернулась к Хомэйдж, которая с нескрываемым облегчением также глядела на запад.
— Как? — спросила я её.
— Это идея Вайндшира. Через помехи мы пробиться не смогли, так что он прикинул, что ПОП может контролировать башни в зоне прямой видимости. — Она усмехнулась и послала воздушный поцелуй сфере, зависшей в западной части неба. — Самое время, ЛитлПип. Самое время.
В ту же секунду я почувствовала в воздухе изменения. Влажность. Давление. В долине располагалось четыре башни ПОП и я оглянулась на ближайшую, что была к югу от Ядра. От огромных перьев, образующих вершину башни, струились потоки белого тумана. Подул тёплый влажный ветер.
— Что она делает?
— Использует ПОП против атакующих нас Отродий, — улыбнулась Хомэйдж.
Изумрудные лучи замигали и обрушили свою смертельную энергию на сферу, но натолкнулись на стандартные рубиновые щиты, заливая центр зрелищными взрывами золотисто-жёлтого света. Лучи заплясали по защитному полю, высекая искры и посылая рябь по его поверхности, словно по воде. К первому лучу присоединился второй. А затем и третий. Улыбка Хомэйдж немного поблекла.
— Этот щит ведь непробиваемый, верно? — нервно поинтересовалась я.
— Да, — пробормотала единорожка, хмуря брови, — но я сомневаюсь, что они хоть раз тестировали его на такое.
Непробиваемый или нет, но щит держался, а кольцо облаков утолщалось и собиралось вокруг Ядра. Долина принимала более привычный вид по мере того, как облака становились гуще и темнее. Лучи энергии, бьющие из Ядра, внезапно стали более хаотичными и неустойчивыми. Они метнулись в сторону Хищников, которым едва удалось увернуться. Шесть кораблей собрались группой позади сферы, позволив лучам изумрудными молниями вгрызаться в разрушенную надстройку базы.
Ветер, дующий от башен, похоже, подгонял облака, закручивая их против часовой стрелки.
— Что она пытается сделать? — спросила я. На землю начали падать первые капли дождя. Облачная формация росла теперь не только в толщину, но и вширь, и Пожирателю это, похоже, не нравилось. Теперь все лучи, что не пытались пробить щит ПОП, ударили в грибовидные башни. Благодаря своим огромным размером, те пока сопротивлялись немедленному разрушению, но их обшивка начала взрываться градом осколков. В местах попаданий стал подниматься дым вперемешку с туманом.
Несмотря на эти повреждения, буря продолжила набирать силу. В тёмных тучах заворчал гром.
— Я думала, ПОП должен был просто управлять погодой! Ну, типа, чтобы дождик шёл… или не шёл… и всё такое…
— Так и есть! — отозвалась Хомэйдж, стараясь перекричать ветер и раскаты грома. Даже атакующие нас Отродья остановили своё наступление и теперь оглядывались, будто резкая перемена погоды сбивала их с толку.
— Как погода может быть оружием? — непонимающе переспросила я.
— Эм, ураганы? Смерчи? — я тупо таращилась на кобылку и она раздражённо воскликнула, — А тебя разве не било уже один раз молнией?!
— А. Ну да. — Я почесала в затылке. — С той поры со мной много чего уже успело случиться…
Затем три луча сошлись на опоре башни ПОП, возвышавшейся на гранитной скале недалеко от переплетения балок Ядра. В этот раз лучи не рыскали, а упёрлись в точку посередине опоры. Спустя несколько долгих мгновений, они двинулись в сторону и по мере их продвижения к краю, верхушка башни начала клониться. Последняя часть опоры взорвалась с громоподобным грохотом, послышался ужасный треск, и башня стала заваливаться в сторону водохранилища, всё ещё вырабатывая облака. Спустя мгновение она рухнула, подняв фонтан брызг и послав волну, докатившуюся до плотин. Хомэйдж выругалась, но, даже несмотря на эту потерю, оставшиеся три башни продолжили изливать потоки облаков, теперь чёрных и трескучих. Посмотрев на них, я оглянулась на Ядро, считая всю затею безнадёжной, но тут я почувствовала, как мои волосы начинают вставать дыбом.
«А тебя разве не било уже один раз молнией?!»
— Пригнитесь! — заорала я. — Все в укрытие!
Вокруг Университета сформировался своеобразный пузырь спокойствия, или, по крайней мере, относительного спокойствия. Наплевав на опасность, я взлетела на крышу и, ухватившись пальцами за старую радиоантенну, осмотрелась. Тучи кружились вокруг шпилей Ядра, цепляясь за рваные края башен и клубясь огромными белыми лохмотьями. Расширяющееся облако выросло настолько, что я едва могла разглядеть основание огромной сферы, зависшей над горами. Зелёные лучи выстрелили, сойдясь на очередной башне ПОП.
В следующий миг тучи нанесли ответный удар. Во все стороны прянули молнии в едином ослепительном ударе. Порождённый ими гром слышали, наверное, и в Мейнхеттене, а те пони, что не успели лечь, на землю, попадали с сотрясением мозга. Некоторые из сверкающих иззубренных колонн обрушивались рядом со мной, с поразительной точностью не задевая зданий, но поражая любого из Отродий, кто до сих пор сражался. Большинство молний било в скоплении башен, посылая электрические разряды скакать в сплетении балок. Провода из звёздного металла гудели на ветру под сужающимся оком бури. Подо мной даже самые стойкие из защитников без аугментированных глаз и ушей вскрикивали от боли. Последовал ещё один громовой взрыв молний, веером разошедшихся во всех направлениях. И ещё один. Теперь молнии выискивали источники тех зелёных лучей, вгрызаясь в верхушки башен, словно когти штормовых драконов. Один из зелёных излучателей взорвался в фонтане искр. И ещё один. И ещё!