До столь завидной перспективы надо было еще дожить. Вообще развитая гладиатура балансировала между двумя крайностями: высокое искусство ветеранов — и жестокая бойня «рядовых», без особого мастерства, но с огромным количеством «взаправдашней» крови… Причем требования публики, «заказывающей музыку», все более склоняли ее ко второму варианту. А если учесть, что с нарастанием массовости и той самой «развитости» гладиатуры в ней все чаще имели место поединки по слепому выбору, при котором жребий мог выставить новобранца против опытного воина…
Вот так: наиболее «адские» признаки гладиатура приобретала по причинам не сакральным, а социальным. Причем то-то и оно, что скорее обретала их, чем обладала ими изначально. Из-за той самой безоглядной «масштабности», на которую римская цивилизация вышла во всех своих проявлениях: завоевания, строительство, рабовладение, степень урбанизации, эволюция политических институтов… И все это — без «предохранительного клапана» (точнее — с гладиаторскими играми в качестве него!), без поиска альтернативных вариантов, неостановимо, «только вперед и ввысь»…
Но для того, скажем прямо, каторжного быдла, из которого главным образом и формировался гладиаторский состав (нужно ли уточнять, что типаж «опального генерала» либо «благородного юноши», даже не будучи полным вымыслом, все-таки представлял собой редкостную экзотику?), это был на редкость завидный путь! Более того: кажется, ТОЛЬКО на гладиаторской службе такие перспективы и открывались. Осужденный раб, осужденный же разбойник, военнопленный, дезертир — все они не имели иных шансов «вписаться» в современное им общество. Даже полноправный по рождению представитель городского плебса (без «стартового капитала» и влиятельного дядюшки) или новобранец-легионер вряд ли мог получить на выходе лучший результат. Разве только ценой долгих лет лишений и непомерного труда (что для многих хуже ран и опасностей), а в случае военной карьеры — и тех самых ран с опасностями вместе. И, собственно, ради чего? Чтобы через много больший, чем у удачливого гладиатора, срок достичь положения, условно говоря, отставного унтер-офицера? Гладиатор (удачливый!!!) к тому времени уже давно бы освободился (в ту или иную сторону — но уроженцы эпохи, когда человеческая жизнь стоит мало, об этом не всегда задумываются) и жил бы себе в достатке и довольстве, осененный славой «суперзвезды». Или даже освобождаться бы не стал, причем не обязательно с прицелом на карьерный рост — а потому, что он очень, ОЧЕНЬ доволен своим статусом, образом жизни и мерой риска.
Неудивительно, что гладиаторы (в отличие от просто рабов или даже легионеров!) фактически не бунтовали. Солдаты всех времен и народов, случается, и восстают; но кто слышал о восстании прапорщиков?
…Руки бинтовались жесткими ремнями, на которых, кажется, были налеплены даже какие-то бляхи. <…> Первые удары пришлись кулак в кулак, глухо клацнул сминаемый свинец. <…> Зал немедленно после появления первой крови завелся и теперь бесновался, распаляясь с каждой секундой. В мире, где невозможно умереть иначе чем естественной смертью, где даже пощечину обидчику нельзя дать без немедленной сатисфакции, из людей выползали такие инстинкты, что не снились римлянам времен упадка.
<…> Кулак грека снизу ударил в незащищенное горло. Илье Ильичу почудилось, что даже сквозь единодушный вопль толпы он слышит хруст, с которым бронированный кулак дробит хрупкую гортань.
Здесь налицо, если можно так сказать, «гладиатура кулачного боя». А сказать так — можно: в том же Риме это была известная штука. Конечно, формально такие единоборства продолжали традиции Олимпии (не случайно лучшими из кулачных бойцов по-прежнему были греки!), но по форме и по духу уже отличались от них где-то как ритуальное самопожертвование военачальника — от гладиаторской схватки. И, подобно классической гладиатуре, они охватывали весь спектр: бой театрально-постановочный (сравнительно безвредный), бой спортивный (в чистом виде — большая редкость)… бой «боевой»… К последней разновидности общественность относилась практически как к гладиатуре!