Резон в ее словах определенно имелся. Не про платье, конечно, и прочее — а в том, что тут сейчас и правда должно быть относительно безопасно, да и, в любом случае, далеко он в таком состоянии не уйдет. В общем, подумав, Александр решил так и поступить, оставшись пока в бывшем логове монстра, лишь пройдя немного по сообщающейся системе пещер, остановившись в той, что оказалась ближайшей от входа. Снаружи виднелся все тот же, уже надоевший ему лес, но в этой пещерке было и посветлее, чем в пройденных ранее ответвлениях, и свежий воздух свободно проникал внутрь — так что там они и остались.
Часть 3
К вечеру он стал себя чувствовать значительно хуже.
Воспаленные раны от паучьего укуса ужасно болели, у него начался жар, не помогали ни антибиотики, ни жаропонижающие средства. Когда Александра уже стало рвать желчью, он вспомнил о сообщении, полученном после убийства монстра, и развернул меню МКП, найдя его в соответствующем разделе, который раньше был пуст.
Описание установочного модуля улучшения гласило:
«Антидот 5» — специализированное усовершенствование пятого уровня основных систем организма с целью улучшения выведения вредных веществ органического и неорганического происхождений.*
* Сертификат Совета Средоточия. Гарантия Ллос, Королевы Ям.
Фейка все это время летала где-то снаружи. Он подумал было, что больше ее уже не увидит, но потом та вернулась и даже принесла ему какие-то горькие травы, пожевав которые, Александр и правда почувствовал облегчение — жаль только, что ненадолго.
— Слушай, Ежка, или как тебя там… Чего-то мне совсем хреново… Я сейчас попробую кое-что сделать, может и сработает… Но, вполне возможно, отключусь, так что ты тут за главную остаешься… Рядом, рядом… охранять, — уже бредил он, видя перед собой ее озабоченную физиономию и активируя установку усовершенствования.
— Не смей мне тут помирать, человек, — последнее, что он услышал, теряя сознание.
В себя Александр пришел через сутки, как потом выяснилось. И первое, что увидел, когда открыл глаза — это радостное лицо фейки, вспорхнувшей с его груди. Смеясь и хлопая в ладоши, она, пританцовывая, кружила в воздухе.
— Здорово, здорово, здорово! Ссаш очнулся!
Кое-как поднявшись и сев, он убедился, что раны под повязкой выглядели уже гораздо лучше. Опухоль и воспаление спали, да чувствовал он себя более-менее — ощущались лишь сильная жажда и общая слабость, а в остальном вроде нормально. Дотянувшись до фляжки с водой, он в три подхода выдул большую ее часть, а затем дала о себе знать и вторая надобность организма.
Пошатываясь, Александр встал и кое-как доковылял до выхода из пещеры, где и сделал все дела. Вернувшись, он застал деликатно отвернувшуюся фейку рядом с его рюкзаком.
— Сколько я был в отключке?
— Полный оборот светила, — ответила мелкая, — Но теперь все должно быть нормально. Раз сразу не помер, то пойдешь на поправку.
— Ну, спасибо за хорошие новости, что ли… Эй, ты что, в моих вещах рылась? — приметил он непорядок.
— Ну да, — смутилась мелкая. — Ты тут в отключке, а у тебя из мешка твоего странного так мясом тянуло, с тухлятинкой, мням… — облизнулась она, и Александр только сейчас заметил, какие у той маленькие, но очень острые зубки.
— Вы же вроде вегетарианки там у себя? — сделал он неопределенный жест рукой.
— Это же светлые, — глядя на него, как на дурака, пояснила та, — А я Переродилась. Ты что, так и не понял до сих пор?
И, видя, что он и правда ничего не понимает, добавила:
— Нам с тобой теперь долго вместе бок о бок жить, так что лучше сразу все прояснить. Чур ты первый!
— Я вообще-то тебя не держу, как уже говорил раньше. Но за то, что не бросила и пыталась помочь — спасибо.
— Да ладно, считай, я по-другому и не могла, после клятвы то…
В дальнейшем разговоре выяснилось, что в этом мире существуют два вида фей — светлые и темные. Точнее конечно один, отчего-то смутившись пояснила Ежка. Но при определенных обстоятельствах светлая фея может Переродиться и стать темной.
— Я плохо помню… Был холодный и голодный год, запасы на Полянке закончились, нам хотелось кушать… Вот тогда-то я и приняла Мать Тьму, в итоге оставшись единственной, пережившей долгую зиму… И начала есть мясо, — добавила фейка, широко оскалившись в вызывающей ухмылке, полной мелких острых зубов.