Тут подошла ещё одна земнопони. И снова пылинки затанцевали вокруг неё, кусая и жуя. Белок тоже может быть полезен. Столько всего сделано из органических тканей.
— Блекджек? — позвала она разъеденным ртом.
— О, привет Рампейдж, — улыбнулась я повернулась к сияющему городу. — Он прекрасен, правда?
— Да уж. Прекрасен. Ты городишь чушь, а я не могу пальнут тебе в башку, чтобы привести в чувства, — проговорила Рампейдж, прежде чем её трахея развалилась. Кобыла раздражённо ждала, пока горло восстановится. — У тебя есть враг, которого тебе нужно побить, — продолжила она, как только регенерировала. — Ой… акх… Помнишь?
— Враг? — пробормотала я.
— Когнитум же, — продолжила объяснять Рампейдж. Её поедали, она регенерировала, и её снова поедали. — Она обижает меня. Бу. Глори. П-21. Скотч. Помнишь своих друзей?
— Мои друзья, — отрешённо повторила я. — Нельзя, чтобы их обижали. Всё, что им нужно сделать, это пройти модернизацию, подключиться и… и всё будет замечательно.
— Да не хотят они проходить модернизацию. Они хотят оставаться пони, — возразила Рампейдж, когда снова смогла говорить. — Разве ты не хочешь спасать пони? — Вопрос казался странным, но… — Ты же хочешь спасать пони? Разве Охранница не спасает пони?
— Охранница спасает… — спасаю? Я хочу, но может Аврора всё же права? Может спасение в аугментациях и единстве? Я представила себе улучшенного П-21. Скотч Тейп. Глори. Моего… перед моими глазами мелькнул образ того полуметаллического жеребёнка. — Нет! Нет! — закричала я, снова разрывая связь.
Золотые пылинки обернулись чёрными сферами с ртами, заполненными свёрлами, клещами и крюками. Гудя крыльями, на той самой проклятой ноте, они ползали по всем поверхностям, в том числе по Рампейдж. Я с ужасом наблюдала, как они прямо у меня на глазах вгрызаются в регенерирующую пони. Отрывая куски мяса, они разжижали их, переваривая в кровавую слизь.
— Нет! Нет! Пошли прочь!
Роевики растерянно загудели. Сотни машин уставились на меня в недоумении, а затем они отлетели в сторону, сгрудившись в жуткое колышущееся облако и рассеялись, исчезнув среди городских улицу. Из кладовки, дрожа и оглядываясь по сторонам, выбралась Бу. Я тяжело опустилась на пол, дрожа от страха и чувствуя трепет внутри своего тела. Закрыв лицо, я изо всех сил попыталась стереть из памяти вид того наполовину металлического жеребёнка и, не преуспев в этом… разрыдалась.
Бетон улиц Ядра крошился под моими копытами. Мы двигались вперёд по центральному проспекту, а вокруг нас не переставая гудел и кружился туннель из роевиков. Даже с выключенным передатчиком я могла чувствовать их у себя в голове. По-видимому, только это удерживало их, от того, чтоб разобрать нас на месте. Бу и Рампейдж держались поближе ко мне, первая в страхе сжалась у меня на спине, а полосатая кобыла рысила рядом.
Дважды я замечала Предвестников. Они следовали за нами, но держались в квартале позади. Вперёд они не забегали, но и не отставали, так что я не могла не чувствовать, что они куда-то нас ведут. Я взглянула на Рампейдж, как же много вопросов сейчас крутилось у меня в голове. Обычная болтливость полосатой кобылы сменилась задумчивостью. Я уже не раз замечала, как она бросает на меня взгляд, но не более того. Мне хотелось расспросить её о Стил Рейне, узнать, о чём он с ней говорил, но слова, крутившиеся на языке, так и не слетали с губ.
Мы подбирались всё ближе к центру Ядра. Его башни стали так высоки, что их вершины терялись в бесконечном шторме, бушующем над нами. Глаз шторма, некогда окружавший Башню Шэдоуболтов, теперь растянулся в глубокий колодец, уходящий далеко в небо. Я не могла разглядеть даже намёк на то, что было по ту сторону? День или ночь? Хотя важно ли это в таком месте как это? Даже если сейчас был полдень, зелёное свечение вокруг было настолько сильным, что этого нельзя было определить. По мере нашего продвижения, на окружающих нас зданиях всё заметнее становились признаки модификации. Над нашими головами нависало всё больше потрескивающих и жужжащих кабелей. Высверленные каналы сотнями разбегались вокруг нас, словно русла ручьёв. Обычно гладкие чёрные башни были настолько изъедены и изменены, что порой казались нагромождением строительных лесов. Бывшее их содержимое теперь кучами валялось у их подножий, образуя холмы, которые нам приходилось обходить.