— Коул, ты глянь! — Ярек отпрянул, прицеливаясь.
Человек сидел в углу, дергаясь. Его кожа была усыпана черно-желтыми пятнами, словно гниющее мясо. Глаза — мутные, слезящиеся, но в них горела какая-то жуткая осознанность.
Стены исцарапаны — не ножами, а когтями. Мебель перевернута, разломана. В воздухе стояла вонь — экскременты, разложение, что-то сладковатое, как испорченный мед.
— Оседлай змею, оседлай змею, она длиной семь миль... — бормотал он, качая головой, слюнявя губы.
Коул медленно присел на корточки, держа палец на спуске.
— Кто вы? Почему стреляли?
В ответ — рвота. Густая, с кусками чего-то, что шевелилось. Ович и Коул отскочили.
— Блядь!
Человек закашлялся, засмеялся, заговорил — и голос его был неестественным.
— Все будет хорошо... Все в порядке... Я должен жить... а вы умрете.
— Что за херня?! — Коул отвел ствол, пытаясь понять, бредит ли он или это угроза.
— Оседлай змею... вознесись к самоцветам... конец близок...
И тогда он рванул чеку.
— ГРАНАТА!
Коул врезал Яреку в плечо, сбивая с ног. Взрыв. Грохот. Теплая пелена крови и кусков мяса облепила их.
— Ёб твою ма-а-ать... — Ярек отплевывался, стряхивая с себя кишки.
Коул встал, осматривая комнату. Труп разорван в клочья. Но кое-что осталось.
Сумка. Грязная форма. Коробка патронов. Коул поднял куртку, прочитал имя на рукаве:
— Кристенсен.
— Так это... третий из "Альфы"? — Ярек протер лицо, оставляя кровавые полосы.
— Он самый. — Коул кивнул на пустые ампулы и рассыпанные таблетки. — Держался на уколах. Пока не сломался.
Стены. Царапины. Нечеловеческие. Пол. Кровь. Окно. Забито досками. Изнутри.
— Он не сбегал. Он забаррикадировал себя здесь.
Коул взял винтовку, проверил магазин.
— Берем винтовку и патроны. Идем.
Коул замер у окна, упершись руками в подоконник.
— Да вы, мать вашу, издеваетесь, да?
Голос сухой, почти без эмоций, но Ярек мгновенно понял — что-то не так. Он подошел вплотную.
— Что там, старик?
И застыл. Радиовышка.
Но не просто вышка.
— Ну и хуйня... — Ярек присвистнул, отшатнулся на секунду, потом снова вгляделся.
***
Коул вышел первым, пригнувшись, автомат наготове. Его взгляд не отрывался от радиовышки, торчащей вдали.
Жест рукой — "всё чисто".
Отряд выдвинулся, рассредоточившись — Ович и Шэймус прикрывают тыл, Антон, бледный, но на ногах, держит пистолет в здоровой руке.
— Как Антон? — Коул не оборачиваясь, проверяет магазин.
— Рука онемела, но стабильно, — Антон попытался улыбнуться, но вышло криво. — Не так плохо, как я думал.
— Радостно. — Коул щёлкнул затвором. — Проверить амуницию. Пересчитать патроны.
— Трантин. — Коул кивнул на вышку. — Ты говорил, что с ней что-то не так.
— Да, майор. И что?
Коул выдохнул, глядя прямо на него:
— Это не кусок брезента…. Это что-то, мать его, живое.
Тьерри достал бинокль, прицелился.
Что-то скатообразное облепило ее целиком — массивное, пульсирующее, грязно-синего цвета, как разложившаяся плоть акулы. Оно медленно шевелилось, волнообразно, будто дышало.
Вокруг — искры статики, мерцающий воздух, как над раскалённым асфальтом.
— Невероятно... — Тьерри прошептал, зрачки расширились. — Оно создаёт электромагнитное поле! Вот почему не работает связь!
Ярек щелкнул затвором своей винтовки:
— Ну давайте тогда собьём эту херню, чего тут думать.
Коул повернулся к ученому, оценивая его реакцию. В глазах Тьерри читался явный конфликт - научный интерес боролся с инстинктом самосохранения.
—Думаю, это может сработать, — наконец выдавил Тьерри, нервно протирая запотевшие очки.
—Но это же такой ценный экземпляр для науки...
Ярек фыркнул:
—Эй, профессор, мы тут не в зоопарке на экскурсии. Эта дрянь мешает миссии. Уложим её - если что-то останется, можешь забрать с собой.
Коул кивнул, его голос звучал как сталь:
— Ович прав. Это противоречит целям миссии. И мы ничего не знаем об этих существах.
Разрушенные дворы, разбитые "Жигули", ржавые детские качели - все было пропитано забвением.
Когда показалось здание радиостанции "Заря", Коул жестом остановил группу.