Третий этаж. Разрушенная квартира. Дверь проломилась, разлетаясь щепками.
Сфинкс — с кожей, покрытой рубцами, вваливается на лестничную площадку, обнажая ряды кривых зубов.
Василий не дрогнул. Взмах ножом — раз, два, три удара в шею. Черная кровь брызнула на стены, но тварь не остановилась. Когтистая лапа взмахнула — старик вскрикнул, отлетая к стене, но успел воткнуть нож еще раз.
В этот момент Ярек, размахнувшись, ударил прикладом по голове чудовища с таким расчетом, чтобы не задеть Василия. Череп хрустнул, но существо продолжало биться. Два метких выстрела в упор - и наконец Сфинкс рухнул, судорожно дергая когтистыми лапами.
— Жив? — Ярек хрипит, подхватывая Василия.
Старик сжимает бок, кровь сочится сквозь пальцы, заливая камуфляж.
— Он... меня... достал...
— До пенсии заживет, — Ярек тянет его к выходу, но глаза уже ищут следующую угрозу.
Двор. Ад на земле.
«Крюгер» и «Арлекин» выскакивают из-за угла, двигаясь рывками, как пауки. Первый бросается на Тьерри — когти свистят в сантиметре от его лица. Француз инстинктивно кинулся вперед, вонзив нож в спину чудовища. Лезвие вошло по самую рукоять, но мутант дернулся с такой силой, что клинок сломался, оставив ученого с обломком в руках.
Откатываясь, Тьерри выхватил винтовку. Три выстрела - первый разорвал челюсть, второй вошел в глазницу, третий наконец остановил тварь. Пустой затвор щелкал по инерции, когда монстр рухнул к его ногам. Эти три патрона спасли ему жизнь - Тьерри отчетливо понял это, чувствуя, как дрожь охватывает его руки.
Коул и Шэймус уже разделили второго когтистого монстра на зоны огня. Перекрестный огонь — и пули рвут мутанта на части, но он еще пытается ползти, даже без ног. Шэймус добивает выстрелом в голову, разрывая один из отростков в колчья.
— Нужно отвлечь их! — крикнул Антон, отстреливаясь короткими очередями, держа монстров на расстоянии. Его рана ныла, но он держал строй.
Коул оглядывается:
— Есть идеи?
Шэймус уже роется в рюкзаке, достает пластид, лепит к ржавой "Волге".
— Тридцать секунд!
Дворы. Темные. Узкие. За спиной — рёв, топот, щелчки когтей. Огненный шар вздымается в небо, разрывая двух "Арлекинов" в клочья.
Остальные отступают, шипя, но ненадолго. Старик кричит:
— В портовый рынок! Там есть склад!
Отряд рвется вперед, оставляя за собой только кровь и трупы. Последний поворот — и они оказались на пустынной площади бывшего портового рынка. Прерывистое дыхание да звон опустошённых магазинов в ушах.
Василий осел на разбитый прилавок, сжав зубы от боли. Его лицо — пепельно-серое как его свитер, руки дрожат, как в лихорадке.
— Мы… мы почти пришли... э-эх… — стон вырвался из его груди.
Коул кивнул Антону:
— Окажи помощь старику.
Шприц с морфином вонзился в вену. Бинты пропитались кровью, но рана наконец перетянута.
— Как самочувствие? — Антон похлопал старика по плечу.
Тот закатил глаза, бормоча:
— Ужасно… трясёт… мы были на волосок…
Коул присел рядом, положил руку на его плечо:
— Но мы всё ещё живы.
Василий вдруг вздрогнул, полез в карман.
— Майор… вам… кое-что…
Из замызганных брюк он вытащил диктофон — старый, в царапинах, и записку, испачканную чем-то тёмным. Коул взял, повертел в руках, вопросительно глянул на старика:
— Вы обыскали трупы?
Старик усмехнулся криво:
— Без еды… не выжить… думал, найду хоть патроны…
— Спасибо, Василий. — Коул аккуратно убрал находку в рюкзак. — Изучу позже.
Старик встал, опершись на плечо Коула:
— Мы почти пришли.
Рынок. Когда-то здесь кипела жизнь — крики торговцев, запахи специй, контрабанда. Теперь — мёртвая зона. Разбитые витрины. Опрокинутые лотки. Василий повёл их между руин, бормоча:
— Знавал одного… "Судьёй" звали… держал тут лавчонку…
Остановился перед ржавой дверью с кодовым замком.
— У него была комната… на чёрный день…
Глаза блеснули хитринкой.
— Думаю… нам пригодится…
Магазин хозтоваров и радиоэлектроники "Радиоволна" представлял собой жуткую картину разрушения. Полки опрокинуты, стеклянные витрины разбиты вдребезги, а под ногами хрустели осколки и растерзанные микросхемы, словно кишечник какого-то механического зверя.