День 14: Правая рука трансформировалась в щупальцевидный придаток.
Последняя фотография. Оно уже не было человеком.
Фиолетовая, покрытая пузырями плоть. Глаза — желтые, без зрачков. Рот — растянутый, как у рыбы-удильщика.
Примечание:
"Подопытная №10 (Анна Хатчинс) впала в буйство на 18-й день. Разорвала двух охранников. Покончила с собой, вскрыв горло собственными зубами. Тело препарировано для изучения."
Коул отшвырнул лист, будто тот обжег ему пальцы. Следующие страницы выглядели так, будто их исписал сумасшедший. Каскады формул, графики мутаций, диаграммы ДНК — и поверх всего этого кровавые отпечатки пальцев.
И одна последняя запись:
"Морозов добился стабильности генома. Гиперион могут дать нам все ресурсы. Они заинтересованы."
Коул замер. Гиперион.
— Гиперион… Где я слышал это название? — задумчиво произнес в слух Коул.
Частная военная компания. Та самая, что фигурировала в докладах о "Новой Земле".
"Что они хотели от ученых?"
Ярек стоял над ним, его лицо было бледным, глаза — как у загнанного зверя.
— Ты сказал: "Гиперион"?
Ович ткнул пальцем в одну из фотографий. На снимке — группа солдат в черной форме. В центре — высокий мужчина с острым взглядом.
— Этот ублюдок — Себастьян Корсо.
Голос Ярека дрогнул, но не от страха. От ярости.
— Если он здесь... то мы уже мертвецы. Просто еще не знаем об этом.
Тьерри и остальные переглянулись. Коул медленно встал.
— Поясни.
Ярек замолчал на секунду. Потом он начал — тихо, словно боялся, что стены услышат.
— Когда-то я служил в его отряде, в Конго. Тогда мы попали в засаду, из 20 человек выжили только мы с ним вдвоем. После этого он сошел с ума. Решил, что люди — слабы. Что только сверхлюди могут выигрывать войны.
Его голос стал жестче.
— С тех пор он одержим биоинженерией. Стал искать любые способы создать суперсолдат. А теперь этот псих экспериментирует с метеоритом...
— Значит, дела хуже, чем мы думали, — сказал Коул
Тьерри первым нарушил повисшее молчание.
— То есть... этот Корсо — причина всего? Мутаций? Вируса?
Ярек кивнул.
— Он верит, что превратит людей в оружие. А тех, кто не подходит...
Взгляд на фотографию Анны Хатчинс.
— ...выбросит, как мусор.
Коул посмотрел на документы. Теперь он понимал. Это не просто катастрофа. Это эксперимент.
И они — лишь подопытные в его лаборатории.
Коул продолжил изучать документы.
"Предтечи..."
Это слово впервые привлекло его внимание. Оно было написано с заглавной буквы, словно имя собственное, а не научный термин. Коул нахмурился, его пальцы сжали страницу чуть сильнее.
"Геном внутри — это код, активирующий ускоренную эволюцию. Но если расшифровать данные неверно, то он может стать ужасным биооружием..."
Следующая строчка была частично зачёркнута, но читалась:
"...и Морозов полностью начал контролировать исследования. У меня больше нет права голоса..."
Коул почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Морозов. Это имя уже встречалось в документах. Учёный, один из ведущих специалистов проекта. Тот самый, кто, судя по всему, продал душу дьяволу ради "прогресса".
Он перевернул страницу и увидел спутниковый снимок.
Метеорит. На снимке он выглядел... неестественно правильным. Почти искусственным. Его поверхность была покрыта геометрическими узорами, словно кто-то намеренно выгравировал на нём послание. Или инструкцию.
Следующие записи были сделаны нервным, дрожащим почерком, словно автор спешил, боялся, что его вот-вот обнаружат:
"Матричные диски с данными готовы. Резервная лаборатория подготовлена... Часть метеорита тоже там. Я должен исправить ошибку."
— Ошибку? — Коул задумался. — Чью ошибку? Морозова? Или тех, кто стоял за ним?
Он почувствовал, как его сердце бешено заколотилось. Он понимал, что держит в руках ключ ко всему этому кошмару.
"Предтечи... Метеорит... Ускоренная эволюция..."
Он закрыл глаза, пытаясь собрать пазл воедино. Он снова и снова перечитывал документы, выискивая то, что мог упустить.
Фотографии деформированных существ — сначала животных, потом людей — лежали перед ним как страницы из какого-то кошмарного альбома. Но сейчас его внимание привлекло другое. Диктофон, что передал ему тот старик. Старый, потрёпанный, с потускневшими кнопками. Он достал его из сумки, провёл пальцем по потрескавшемуся корпусу и нажал "play".