Ярек стоял над ним. Он ошибался. Так сильно ошибался.
Он ненавидел его. Боялся. Не доверял. А этот... это... существо, чудовище, гибрид... пожертвовал собой. Ради него. Ради того, кто презирал его до последнего вздоха.
— Черт... — прошептал он, и его голос предательски сорвался.
Джоан подошла тихо, ее шаги почти неслышны. Она присела рядом, ее пальцы коснулись обломанного щупальца.
— Спи спокойно, Ян... — ее голос дрогнул, и слезы покатились по щекам, оставляя чистые дорожки на запачканной сажей коже.
Тьерри стоял чуть поодаль, его лицо было бледным, пустым. Он смотрел на Медузу, но видел не гибрида. Он видел того, кто стал боевым товарищем.
— В тебе... — его голос предательски дрогнул, — ...было больше человеческого, чем я думал. — тихо сказал Ярек, его слова звучали как признание, как покаяние. Он опустился на колени.
Коул стоял в стороне, его лицо было каменным, но внутри...
Внутри горело. Он не чувствовал такого, когда погибли Антон, Шеймус, Новак. Они были солдатами. Они знали, на что шли. А этот... Этот знал только боль. И все равно выбрал спасти их. Опять. Опять он терял тех, к кому привязался.
Опять мир забирал у него кого-то. Он сжал кулаки, почувствовав, как гнев и горе кипят внутри, но не позволил им выйти наружу. Не сейчас. Не здесь.
Прах. Пепел. Смерть. И ничего больше. Теперь им нужно идти дальше.
Но никто из них не знает, смогут ли они вообще когда-нибудь оправиться от этого момента.
ГЛАВА 12 – Лаборатория
Тяжелая дверь-шестерня заскрежетала, медленно отъезжая в сторону, словно нехотя впуская их в самое сердце кошмара.
Дезинфекция. Из скрытых форсунок хлынули струи едкого антисептика, обжигая кожу, впитываясь в одежду. Воздух загустел от химического запаха, заставив Тьерри закашляться, а Джоан прикрыть лицо рукавом.
Ярек стоял напряженный, его пальцы впились в приклад дробовика. Никаких шуток, никаких ехидных замечаний — только тяжелое дыхание. Медуза погиб. И теперь в его глазах горело только одно — месть.
Коул первым переступил порог, его тень растянулась по стерильному полу. Лаборатория жила. И это было страшнее, чем любая тьма.
Помещение расползалось на несколько уровней, соединенных металлическими мостками. Стены покрыты панелями с мигающими индикаторами, провода свисали с потолка, как лианы техногенных джунглей.
Свет мерцал, отдавая синевой — холодной, больной, неестественной. Он не освещал, а подчеркивал тени, делая каждую трубу, каждый вентиль острым, угрожающим.
Гудение генераторов, мерцание экранов, тихий писк умирающей техники. Тьерри шагнул вперед, его глаза бегали по приборам, экранам, стеклянным колбам с мутными жидкостями.
— Здесь... — он глотнул, — здесь нет ничего человеческого. Это не просто лаборатория… Это фабрика.
Он первым заметил дверь с жёлтым знаком радиации.
— Экзокостюмы, — прошептал он, входя.
Комната напоминала арсенал киберпанка — ряды бронированных костюмов, мерцающих хромом и чёрным карбоном. Они висели на стойках, как кожа, снятая с каких-то футуристичных солдат.
Но Ярека привлекло другое. Оружие. Не просто винтовки, не стандартные пистолеты — что-то новое, чужое. Он потянулся, схватил бластер с зеленым корпусом. Оружие ожило у него в руках.
Голубые светодиоды вспыхнули, за пульсировали, как жилы. Гудение нарастало, вибрируя у него в руках.
— Охренеть... — прошептал он, чувствуя, как энергия струится по жилам, сливаясь с его яростью.
Ярек оскалился, сжимая рукоять.
— Кто бы тут ни был… — прошипел он. — Я разнесу его на молекулы.
Коул молча надевал костюм. Металл холодил кожу, гидравлика шипела, подстраиваясь под его движения.
— Ты в порядке? — спросила Джоан, замечая, как его руки дрожат.
Он не ответил. Не мог. Слишком много уже потеряно.
Серверная. Десятки мониторов, полуразобранные системные блоки, провода, тянущиеся к центральному терминалу. База данных. Коул подошел, его пальцы замерли над клавиатурой. Он ввел код, панель замигала зеленым.
— Это все, — сказал он тихо. — Все, что осталось от Добровского.
Экран замигал.
«ДОСТУП РАЗРЕШЕН».
Коул медленно достал из потрёпанной папки флешку - маленький кусочек пластика и металла, содержавший в себе ключи от самой страшной истины. Его пальцы на мгновение замерли перед портом, будто подсознательно сопротивляясь тому, что им предстояло увидеть.