И тогда...
Кости затрещали. Кожа натянулась, порвалась. Из спины вырвались хитиновые наросты. Челюсть разделилась на две части. Муха. Огромная, мерзкая, но с человеческими глазами, полными ужаса.
Ассистентка в углу вскрикнула. Слишком поздно. Когти пронзили её грудь, вырвав сердце одним движением. Камера упала, но микрофон ещё поймал рыдания Добровского, уже снова человека, держащего в дрожащих руках окровавленный комок плоти.
"Что я наделал... Боже, что я наделал..."
Четвёртый файл.
Корсо стоит перед тремя фигурами в клетках.
Элмер. Гарсия. Люси.
Они ещё не монстры — но уже не люди.
Элмер (код "Броня") - хитиновая защита, интегрированное оружие
Люси (код "Цветок") - гиперподвижность
Гарсия (код "Клещи") - усиленные конечности, регенерация.
Примечание: "Все три объекта демонстрируют крайнюю агрессию. Контроль возможен только через чип-подавитель."
Коул открыл папку с записями камер наблюдения.
Дата: 17.05.35. 23:47.
Экран разделился на четыре изображения с разных камер.
Камера 1: Главный зал. Добровский — уже не совсем человек, его тело деформировано, покрыто чешуйчатыми наростами, но глаза... глаза все еще сознательные. Он разрывает троих охранников.
Камера 2: Морозов в панике бьет по тревожной кнопке. Его лицо искажено ужасом.
— Он... он не должен был так мутировать! — его голос дрожит в записи.
Камера 3: Корсо, облаченный в один из таких же тактических костюмов, что и на отряде сейчас, наблюдает со стороны, его лицо словно маска. Он не помогает, не мешает — просто ждет.
Камера 4: Излучатель. Огромная, пульсирующая машина, окруженная стеклянными капсулами с подопытными.
Добровский врывается в зал.
— Ты предал нас всех! — его голос уже не человеческий, скрежещущий.
Морозов хватает пистолет. Выстрел. Пуля входит в плечо Добровского, но не останавливает его.
Щупальца вырываются из его груди, пронзают Морозова насквозь, поднимают в воздух и швыряют его в стену. Треск костей. Он поворачивается к излучателю.
— Нет! — кричит Корсо, но поздно.
Добровский вцепляется в панель управления, рвет провода, бьет по стеклу.
Искры. Гул нарастающей перегрузки. Красные лампы вспыхивают.
ВЗРЫВ. Основной метеорит и Машина Уэллса уничтожены.
Камеры заливает белым светом. Когда изображение возвращается... Это уже не лаборатория.
Это ад.
Камера 1:
Подопытные в капсулах дергаются, их тела вздуваются, ломаются, перестраиваются. Стекло трескается. Они вырываются.
Камера 2:
Охранники падают на колени, их кожа лопается, обнажая кости, которые удлиняются, скручиваются, превращаются в нечто иное.
Камера 3:
Корсо отступает, его лицо наконец показывает эмоцию — страх.
Запись обрывается.
В серверной стояла гробовая тишина. Ярек сжал бластер со всей силы. Тьерри закрыл лицо руками.
Джоан стояла неподвижно, ее глаза были сухими — слишком много ужаса, чтобы плакать.
Коул медленно откинулся на спинку кресла.
— Так вот как это началось, — его голос звучал безэмоционально.
На экране мигало последнее сообщение:
«РЕЗЕРВНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ АКТИВИРОВАНА. ДАННЫЕ СОХРАНЕНЫ».
И подпись: «В. Добровский».
Лицо Коула в синеватом свечении казалось измождённым.
— Мы можем уничтожить метеорит, — произнёс он наконец. — Эти данные дают нам схему его структуры. Если мы взорвём его ядро, мутации прекратятся.
Тьерри резко поднял голову. Его глаза теперь горели фанатичным блеском.
— Нет! — он ударил ладонью по столу, заставив клавиатуру дребезжать. — Ты видел те же записи, что и я! Корсо форсировал процесс, он действовал как мясник! Но геном Предтеч – это ключ к спасению человечества!
Он схватил один из матричных дисков, поднял его перед собой, словно священную реликвию.
— Если я смогу доставить это в Онирикью Индастриз, мы сможем переработать геном! Избежать мутаций! Да, это займёт годы, но у нас больше нет другого шанса!
Ярек, до этого молчавший, резко ответил.
— Ах, вот как? — он шагнул вперёд, его голос был низким, опасным. — Ты видел, во что превратились люди, да? Вспомни "пупсиков", которые рвали нас на части. Вспомни Яна.
Он произнёс имя впервые – настоящее имя Медузы.
— Он сгорал заживо от мутаций! И ты хочешь повторить это снова?
Тьерри не отступил.
— Мы сможем это исправить! — он почти кричал. — Мы не такие как Корсо! Мы не будем бросаться в эксперименты, как безумцы! Если действовать правильно, если изучить—