— Сильнее? — взревел Ярек. — Ты называешь это силой? Он ткнул пальцем в сторону разрушенного города за стенами. Корсо не дрогнул.
— Горький-17 был ошибкой. Но наука требует жертв.
И тогда он достал шприц с густой, мерцающей жидкостью.
— Будущее начинается сейчас.
Он вонзил иглу себе в шею. Кости затрещали. Мышцы вздулись, рвались, перестраивались. Кожа лопнула, обнажая кристаллическую структуру под ней. Рост — два метра. Три. Четыре. Руки — две стали четырьмя, длинными, заостренными, как копья. Лицо — раскололось, вытянулось, превратившись в голову насекомого с массивными мандибулами. Инкубус родился.
— УБИТЬ ИХ.
Добровский зарычал, его тело закрутилось в спираль мутаций — когти, крылья, панцирь — он менялся на лету, разрывая солдат Гипериона с животной яростью.
Тьерри открыл огонь, его пули рикошетили от кристаллической брони Корсо.
— В глаза! Бейте в глаза! — крикнул Коул, нырнув под удар копьевидной руки.
Ярек откатился вбок, его бластер взвыл, выплевывая плазменный заряд. Инкубус взревел, когда луч прожег ему плечо, но не остановился.
"Incubus in my head is controlling my mind..." Строчка из песни старой польской метал-группы HeR пронеслась в голове Ярека. Было страшно. Было яростно. Было невозможно остановиться.
Корсо двигался слишком быстро для своих размеров. Первая рука вонзилась в пол там, где секунду назад стоял Коул. Бетон раскололся, как стекло.
— Огонь! — закричал Коул, и отряд открыл шквал огня.
Пули отскакивали от кристаллической брони, оставляя лишь мелкие сколы.
Добровский снова превратился.
Его тело разорвалось, перестроилось, став гибридом волка и скорпиона — когти, хитиновый хвост, пасть, полная клыков. Он бросился на Инкубуса с яростью обреченного.
Корсо взмахнул рукой — энергетический разряд пронзил Добровского, прожигая плоть. Но тот не остановился. Его раны затягивались, мутировали, приспосабливались.
Ярек присел на колено, выпуская молнию ионизированной плазмы из бластера.
— Нахуй твои эксперименты! — заорал он. Разряд ударил Инкубуса в грудь, оставив черный ожог, но монстр лишь зарычал.
— Он слишком крепкий! — Тьерри откатился, доставая гранату.
— По суставам! — крикнул Коул, целясь в соединения кристаллической брони. Пули отскакивали, но некоторые пробивали — черная жидкость брызнула из ран. Ярек присел за укрытие, его бластер загудел, заряжаясь.
— Давай, давай...
Разряд ударил Корсо в живот, взрыв отбросил его назад, но монстр встал, его кожа затягивала раны.
— Он регенерирует! — закричал Тьерри.
— Чёрт!
Корсо развернулся с молниеносной скоростью. Удар. Четыре когтя пронзили Ярека насквозь, вышвырнув его через весь зал.
— ЯРЕК! — Коул рванулся к нему, но Добровский был быстрее.
Он снова изменился — теперь это было нечто среднее между гигантской осой и человеком.
Яд брызнул из жала, попадая Инкубусу в лицо. Тот завыл, ослепленный, но не остановился.
Добровский поднялся, его тело снова менялось — теперь он стал чем-то змеиным, гибким, обвил ноги Корсо, стягивая его вниз.
— Сейчас!
Коул метнулся вперед, нож блеснул в синем свете — он вонзил его в шею Корсо, проворачивая.
Черная кровь хлынула. Но Инкубус ударил его в грудь, отшвырнув на несколько метров. Тьерри поймал его, и оба рухнули на пол.
Добровский больше не пытался сдерживаться.
— Я унесу его с собой.
Последний рывок. Кости трещали, кожа рвалась, щупальца вырывались из спины, из груди, изо рта. Мутировавший Добровский раздулся, превратившись в спруто-образного левиафана из плоти и хитина, его форма пульсировала, нестабильная, готовая разорваться.
— ДЕРЖИТЕ ЕГО! — крикнул он, его голос уже не был человеческим.
Коул понял.
— Огонь на отвлечение!
Они открыли огонь, целясь в глаза, в сочленения. Инкубус взревел, размахивая руками, но на секунду замешкался. Этого хватило. Добровский рванулся вперед. Его щупальца обвили монстра, впились в трещины в панцире, проникли внутрь.
— НЕТ! — взревел Корсо, его голос смешался с хрипом Добровского.
Энергия забурлила между ними, синие молнии заплясали по кристаллам, плоть Добровского начала светиться изнутри. Ослепительная вспышка разорвала тьму, ударная волна швырнула всех на пол. Кристаллы Корсо треснули, раскололись, рассыпались в пыль. Его тело взорвалось изнутри, клочья плоти разлетелись по комнате.