Утром открыла глаза и поняла, что всё так же лежит в его объятиях. Он не шевелился. Должно быть, ещё спал. Девушка некоторые время тоже просто лежала, чувствуя тяжесть его руки на своем животе. Нужно было как-то осторожно выбираться. Но как это сделать, не разбудив его? Марселлет чуть шевельнулась и рука Эли придавила её сильнее. Не спит что ли? Она повернула голову. Он смотрел на неё! И взгляд такой... Пугающий. Серьёзный, настороженный, полностью сконцентрированный на ней. Смотрит и молчит. И руку с её живота не убирает. Марселлет попыталась повернуться и вдруг поняла, что прижата нижней частью тела к его бёдрам. И что в неё там что-то упирается... Глаза девушки в страхе расширились. Усиливало этот страх ещё и то, что рука мужчины теперь не просто лежала на ней, а гладила её, поднимаясь выше. Когда он бесцеремонно обхватил пятернёй её грудь, которую почти не защищала тонкая ткань сорочки, Марселлет судорожно сглотнула. Она не могла поверить в происходящее. Неужели он прямо сейчас возьмёт её силой? Поглядела на него нерешительно, а он всё с тем же серьёзным выражением лица вдруг склонился и коснулся губами её губ, затем поцеловал щёку, подбородок, стал спускаться к шее. Все это время его ладонь требовательно мяла её грудь. Раньше она думала, что лазанье по вантам навсегда сделало его пальцы мозолистыми и твердыми… Но ошибалась. Руки, жадно блуждавшие по её телу, были совершенно не грубыми, а мягкими и горячими.
Марселлет не шевелились и не дышала, боясь сделать что-нибудь, что он расценит как её согласие. Когда его пальцы прошлись по вырезу одежды и проникли под ткань, касаясь нежной кожи, девушка жалобно всхлипнула.
- Не надо, пожалуйста.
Но он будто не слышал. Рванул полу рубашки, обнажая грудь, и страстно припал к ней ртом, обхватил губами вершинку. Марселлет при этом будто молния пронзила. От самых кончиков пальцев ног горячая волна хлынула вверх, опалило огнём вниз живота. Девушка не смогла совладать с этими незнакомыми, одновременно сладкими и пугающими ощущениями.
- Отпустите меня!
Она стала рваться из его рук, но Эли крепко удерживал её, поэтому Марселлет заплакала. Капитан, поколебавшись долю секунды, наконец, отпрянул. Откатился в сторону, встал, и как был весь в сене, быстро вышел из хлева наружу. Девушка кое-как привела себя в порядок, не понимая, что ей теперь делать. Бежать от него? Но куда? Она совсем одна, без денег. Можно продать те украшения, что остались при ней. Но вряд ли за них много дадут. Да и кому их предложить – она понятия не имела. Марселлет судорожно прикидывала в уме, куда податься. Она панически боялась его. Когда Эли вернулся, мадемуазель де Флорис уже выбрала из волос всю солому и отряхнула одежду. Руки её мелко дрожали, пульс зашкаливал. Он же выглядел так, словно ничего между ними не произошло.
- Пойдём, тут неподалеку трактир. Позавтракаем.
Её словно холодной водой окатили. Она ведь сейчас почти забылась, почти растворилась в круговороте этих сладостных ощущений. А он…
Ещё секунду назад решительно настроенная бежать, Марселлет послушалась и покорно поплелась следом. Ей слишком сильно хотелось есть. Но оба чувствовали перемену в отношениях между ними. Они будто друг друга сторонились, избегали разговаривать и глядеть друг на друга. Стоило ему посмотреть на неё пристально своими тёмными омутами, как её сердце начинало метаться, будто вспугнутая птица.
Марселлет двигалась как в бреду, беспрекословно слушаясь его и не переча. Ни слова не произносила, делая всё, как он скажет. Плелась следом, устало переставляя ноги и понуро повесив голову. Эли где-то раздобыл для неё старую шляпу. То ли отнял у кого-то, то ли украл. Ей пришлось надеть это себе на голову и надвинуть на глаза. Ей казалось, что этот ужасный, дурно пахнущий головной убор её нещадно уродует.
Он был первым мужчиной, который увидел её грудь и коснулся её полуобнажённого тела. И теперь она понятия не имела, как держаться в его обществе. Ей казалось, что он относится к ней с пренебрежением и для него это всё сущая ерунда. Ну, поцеловал, и что такого? С кем не бывает? Он, наверное, целовал многих женщин. Она просто была очередной. Будь на её месте другая, он бы вёл себя точно так же. Говорил, что Уго не умеет держать себя в руках, а сам оказался не лучше. Для неё же всё это совсем не ерунда. Она всегда была уверена, что позволит прикоснуться к себе только своему законному мужу.