— Аврора, познакомься с моей сестрой, Венецией Кэйн.
Я киваю головой в сторону Венеции, которая улыбается и кивает ей.
Думаю, Венеция тоже сделала это, чтобы познакомиться с Авророй.
— Привет, я так рада познакомиться с тобой после того, как услышала о тебе столько всего от Ремо, — предлагает она, обнимая Аврору, которая улыбается ей и обнимает ее в ответ.
Мой взгляд останавливается на Авроре, которая все еще смотрит на меня. Ее глаза постепенно лишаются эмоций, но я все еще вижу в них тусклый огонь.
Я сделаю так, чтобы этот огонь горел ярче, чем когда-либо, Аврора.
Для меня эмоции не угасают.
Теперь ты — мой спасательный круг.
Не обращая внимания на взгляды ее друзей, я медленными шагами иду к ней. Венеции удается отвлечь их настолько, что я наклоняюсь к Авроре и целую ее в щеку. В ответ она недоверчиво сужает глаза. Я смотрю в лицо Камари, которая, похоже, близка к тому, чтобы убить меня, и Рауля, который спокойно сидит в гостиной. Его руки скрещены, а сквозь черную обтягивающую рубашку с длинными рукавами видны мускулы.
Он поднимает одну бровь, и я практически слышу молчаливую угрозу.
Пройдя мимо них, я поднимаюсь наверх, чтобы снять пиджак и поговорить с Хелиа о последних новостях. Когда я захожу в его комнату, видео на экране его компьютера заставляет меня остановиться на месте.
Он смотрит, как Эмброуз бегает по офису. Что она делает там так поздно?
Я делаю шаг ближе и наблюдаю, как она раскладывает на столе стопку бумаг. Она садится, со вздохом смотрит на часы на запястье, затем открывает первую папку.
— Это ты ее нанял? — Мой вопрос его не пугает.
Я слышу его пустой смешок, прежде чем он поворачивается в кресле, его острые темно-зеленые глаза фокусируются на мне.
— Да. Какие-то проблемы? В конце концов, я генеральный директор Glamorous, не так ли?
Я поднимаю бровь, и он усмехается.
— Пока не для публики.
Он пожимает плечами.
Сделав шаг ближе к нему, я хватаю его за рубашку, а затем выдергиваю его из кресла. Я бросаю его на пол, падаю на него сверху и наношу удар по лицу.
— Как ты, черт возьми, смеешь… — Еще один удар в челюсть. От силы удара его голова откидывается в сторону.
Я хватаю его за челюсть, становясь над ним на колени, но он лишь смотрит на меня с ленивой улыбкой, несмотря на свое окровавленное состояние. Его губы потрескались и кровоточат.
— И пытаешься разрушить то, что у меня есть? — Я хриплю, мой голос низкий, но злобный, поскольку мое желание обескровить его становится все более опасным.
— Я должен убить тебя за то, что ты сделал, Хелиа.
Он кашляет, и кровь капает из уголка его губ.
— Мы должны были сообщать друг другу, когда планы меняются, почему ты не сказал мне?
Я хмурюсь. — О чем ты, черт возьми, говоришь?
Он хмыкает, отпихивает мои руки, а затем садится у стены.
— Ты влюбился. Вот что произошло. Ты решил убить Мейса вместо меня и не сказал мне почему. Я бы держался подальше.
Он поднимает брови, вытирая кровь с губ. Его правый глаз уже опух.
— Ты, безэмоциональный ублюдок, хотел услышать от меня рассуждения о чувствах?
Он пожимает плечами, глядя в сторону.
— Ладно. Да, я люблю Аврору. Нет, я не собираюсь с ней разводиться. И да, я оставлю ее. Нет никаких "если" или "но". Это однозначно. Доволен? А теперь прекрати это безумие и вставай, мать твою.
Выпрямившись, я делаю несколько шагов назад, чтобы дать ему возможность встать.
Мой взгляд снова останавливается на экране его компьютера, когда он поднимается.
Я продолжаю наблюдать за ним, пытаясь понять, знает ли он о том, что сделала Эмброуз, и когда на его лице появляется извращенная ухмылка, я понимаю, что от него ничего не ускользнет; а когда эта ухмылка становится еще темнее, я понимаю, что что-то произошло.
— Что именно?
Хелиа наклоняет голову, показывая татуировку на шее, и его черные волосы падают набок.
Вот что такое Хелиа.
Непринужденный и не моя проблема.
— Я нашел несколько интересных ответов на все эти вопросы. Хочешь сначала покорить свою жену или попросить меня поймать этого ублюдка и закончить работу?
Я делаю глубокий вдох, понимая, что он поймал ее преследователя или, по крайней мере, теперь следит за ним.
— Кого? — Мой вопрос прозвучал отрывисто.
Неповиновение Хелиа моим приказам подождет, пока я разберусь с этой неразберихой.
Мои руки сжимаются в кулаки, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не подойти и не убить его, свернув ему шею, или не ударить его до неузнаваемости.