Пожалуйста, пусть это будет Ремо.
Пусть Ремо не знает, где мы и почему я дрожу в этой темной комнате, изо всех сил стараясь, чтобы воспоминания не вызвали у меня приступ тревоги.
Я перестаю дышать, снова прислушиваясь к этому звуку, болезненному стону.
В ожидании я сжимаю руки в кулаки и задерживаю дыхание.
Проходит секунда.
Потом еще одна.
И тут я начинаю терять надежду.
Раздается еще один стон, и я срываюсь с места на полу и бегу к двери. Я нажимаю на ручку и обнаруживаю, что она открыта. Я стараюсь не расплакаться от радости. Я выбегаю из комнаты и смотрю направо, где в последний раз видела Ремо. Он моргает и оглядывается по сторонам.
Я дышу все быстрее и быстрее, не зная, как реагировать, кроме того, что хочу упасть в его объятия.
— Ремо, — задыхаюсь я, слезы текут по моему лицу, и я стараюсь не упасть на пол.
Он поворачивает голову в мою сторону, и его взгляд падает на меня. Они слегка расширяются, когда он оглядывает мое покрытое синяками тело, вероятно, изучая следы вокруг челюсти от того, как безжалостно Дэймон держал меня, и поцарапанные колени под разорванным подолом моего платья.
Его глаза темнеют. Я чувствую напряжение в его теле, когда он медленно садится, его руки все еще связаны за спиной, а челюсть работает. Его дыхание неровное, вероятно, от боли, но все, на чем я могу сосредоточиться, — это большой мускулистый мужчина передо мной. Мой муж. Мне было так страшно, пока он был без сознания.
Жизнь возвращается в мои кости, и мое тело гудит в знак признания. Я чувствую, как по кончикам пальцев пробегает электричество, мое тело тянет меня к нему.
Я не могла больше терпеть, и не знаю, что бы я делала, если бы он не очнулся.
— Ремо.
С губ срывается хныканье, когда я медленно делаю последние несколько шагов к нему, падаю на колени и обхватываю его шею руками.
Рыдания сотрясают мое тело, когда я притягиваю его ближе.
Они рвутся из моей груди, сердце плачет вместе со мной, пока я пытаюсь сохранить рассудок в этом месте.
Его крупное тело образует большой барьер, который, как я знаю, защитит меня от мира и его ужасов. Он мой муж. Мой защитник, и в моем сердце нет ничего, кроме любви к нему.
Я качаю головой, сжимая его руки, но не могу найти в себе силы сделать что-то еще, кроме как обнять его и найти в нем утешение.
Когда меня похитили в первый раз, у меня уже не было ни надежды, ни желания жить, и все же сегодня, в этот момент, у меня есть он.
Я чувствую, как рыдания убивают часть меня, когда я прижимаюсь к Ремо. Я сошла с ума от любви.
— Аврора.
Голос Ремо хриплый. Только тогда я вспоминаю, что у него связаны руки, и я должна дать ему воды.
Отпустив его, я достаю скальпель, который спрятала в кармане его брюк, и разрезаю туго натянутую веревку; при этом по моему лицу текут слезы. Я пытаюсь вытереть их, чтобы видеть яснее, но они все прибывают и прибывают.
Как будто я наконец могу отпустить себя, наконец позволяю себе почувствовать слабость, и усталость овладевает мной, когда я понимаю, что Ремо наконец проснулся.
Как только веревка перерезана, Ремо, не теряя ни минуты, обнимает меня. Слезы не перестают литься. Мне кажется, что я не могу думать ни о чем, кроме как о том, чтобы быть рядом с ним.
— Черт! — слышу я бормотание Ремо, его большие руки обхватывают меня.
— Аврора, ты в порядке? — Ремо откидывается назад, обхватывая мои щеки ладонями.
Все, что я могу сделать, это покачать головой.
Нет.
Я не в порядке.
И впервые я признаю, что мне кто-то нужен.
Лицо Ремо на секунду опускается, на нем написаны страдание и боль, а затем его маска безразличия возвращается на место. Он выглядит так, словно жаждет крови, его глаза становятся мрачными, черными, лишенными глубины.
Глаза монстра, которым на самом деле является мой муж.
Монстра, который нужен мне сегодня рядом.
— Чертовы успокоительные. Шприц. Он уронил меня без сознания. Он сделал тебе больно, любимая?
Что он не сделал, чтобы вернуть мою травму?
Глядя в глаза Ремо, я понимаю, что нет ничего, чего бы он не сделал, чтобы отомстить за меня. Он убьет всех этих монстров ради меня, людей, которые разрушили мою жизнь.
Я понимаю, что Ремо, возможно, и убил моего отца, но Мейс Торре был моим отцом только по имени. Он был убийцей маленькой девочки внутри меня.
Поэтому, вытирая слезы с лица, я сажусь, хватаю его за руки и крепко сжимаю их на коленях, боясь отпустить.
И я говорю ему.
— Ремо, это…
Дэймон. Это он, — я рассказываю ему о том, что приехала сюда, узнала, кто он такой, что это то самое место, куда он привез меня в первый раз, и что именно он стоял за пожаром на складе в Италии. Деньги и связи Дэймона облегчили ему задачу.