- Я и есть крутой начальник, сопляк. Жду объяснений. Нахрен тебе "комната"? - командирский тон возвращается с перекура.
- Надо по ускоренной программе склеить одну лапулю, - без угрызений совести отвечаю я.
- Отменяю аренду.
- В честь чего?
- В честь того, что ты склеил уже слишком много "лапуль", и всех их мне ежедневно приходится отгонять от дверей кафе. Не по твоей ли милости?
- Раньше этим занимались родители. Только главным героем был не я.
Хлёсткие, но правдивые слова заставляют его умолкнуть. Молчание затягивается, но я ничуть не жалею о сказанном. Наконец я высказал ему то, что мечтал сказать уже 5 лет. Марату пора запомнить, что я уже давно не тот двенадцатилетний пацан.
- Марс, я уже говорил тебе...
- Просто запиши кафе на спец обслуживание и можешь продолжать строить из себя взрослого серьёзного босса, - раздельно рычу я, рассчитывая на полное понимание с его стороны. Не поймёт - слова закончатся. Перейду к действиям. И это уже не какая-то прихоть для завоевания девчонки, это - принципиальное желание мести. Желание доказать, что уже далеко не он тут первое лицо.
- "Комната" твоя, - ненавистный командирский тон возвращается на место, чуть согретое знакомым теплом, но вмиг заледеневшее под холодом власти и манией величия. Это опять тот самый противный мне Марат.
Звенящие короткие гудки возвращают меня в менее неприятную реальность - ведь у всего есть плюсы. Теперь в пятницу кафе в моём распоряжении и в качестве бонуса - я пояснил ему, какого о нём мнения. Жизнь прекрасна, и она продолжается. Хотя, возможно, этим она и прекрасна...
- Ты с кем тут тараторил? - Кир входит в коридор, где я находился всё это время, и начинает придирчиво рассматривать свои идеально вычищенные кеды. Кирилла за многое можно придушить, но уж в неопрятности его обвинить невозможно, вся его одежда выглядит так, будто её только что купили. Ну, или только забрали с химчистки.
- С Графом... - в мыслях расцветает старое, давно забытое воспоминание о детских кличках, актуальных до сих пор. Оживают все игры, что мы придумывали для использования этих крутых, как нам казалось, прозвищ.
- И как? - на полном серьёзе интересуется Лис.
- Никак, - рявкаю, вновь вспоминая о своем отвращении к когда-то родному человеку. - Ты знаешь, как я к нему отношусь.
- Вот именно. Нахрен ты ему звонил? Неужели наш непоколебимый, гордый и чертовски принципиальный Марс, оказывается, не такой уж и принципиальный? - с нотками сарказма проговаривает он. Идея пройтись кулаком по его лицу в очередной раз начинает казаться очень заманчивой.
- Пойдём, - по его примеру быстро надеваю кеды и выхожу из квартиры, закрываю её на ключ. Кирилл послушно следует за мной.
- Я попросил у него "Апельсин", - обрисовыв ситуацию одним предложением.
- Зачем?
- Хотя бы потому, что часть сети по праву принадлежит мне.
- Пока не принадлежит, - напоминает мне друг.
- Какой-то месяц, - неожиданно этот месяц начинает казаться утомительно долгим
Мы продолжаем ускоренно шагать в направлении школы. Переходим дорогу, проходим через массивные ворота и только теперь Кир вздыхает.
- Мы делили "Апельсин", много нас...
- Но и он не один, - подмигиваю я и получаю короткий смешок в ответ.
- Твои отношения с Маратом даже с натяжкой невозможно внести в категорию родственных...
- Он мне не нужен. Мне нужно моё наследство.
- Во-первых, ты его получишь, вместе с восемнадцатью свечками на торте, - рассуждает Лис. - а во-вторых, тебе не кажется, что со своими "мне надо", "я хочу" и кучей зелени в мечтах, ты сам становишься его копией?