И я вздыхаю с облегчением.
***
- Ты знаешь, мне звонил Антон, - произносит мама, и я едва не роняю чашку с кофе.
Вчерашний день прошел чудесно, я выспалась, потом поужинала - к маме все же заглянули подруги, одна модель, другая актриса. Мы пили вино, сплетничали о знаменитостях, но беззлобно и весело. Я отлично провела время, отвлеклась. Почти не вспоминала про Ника… Про Антона вообще не думала. И вот, так неожиданно, утренний ножик в спину.
Как он вообще посмел?
Мало того, что в ресторан явился, общего друга подговорил… Теперь еще и мама?
- Зачем он тебе звонил? - отставляю кофе, иду в свою комнату, мама конечно за мной.
- Не убегай, Вик. Ведь от себя убежать невозможно, - произносит до отвратности банальную фразу.
- Мам, я на работу опаздываю. Так что хотел Антон? - удивительно, но мне даже не интересно. Абсолютное равнодушие к бывшему. Неужели это Ник сделал? Ничего себе терапия, - иронизирую про себя.
- Он хочет тебя вернуть, - с придыханием говорит мама. - Я знала! Всегда знала, что он пожалеет! Вера… она же простушка, смотреть не на что. Скучна и банальна. Жалкая особа. Антон страшно жалеет, что потерял тебя.
- Мам, я тоже не звезда. Я скучна и банальна.
- Как ты любишь себя принижать! И совершенно напрасно. Антон хочет вернуться, это само по себе событие. Я бы на твоем месте… по крайней мере воспряла духом.
- Я давно не в депрессии по этому поводу, - расчесываю волосы, уже готовая собрать их в привычный пучок, но вдруг понимаю, что лучше оставить распущенными.
- А ведешь себя так, словно в монашки записалась.
- Нет, мам, поверь, я не монашка.
Смотрю на свое отражение, щеки начинают краснеть прямо на глазах. Потому что вспоминаю, что мы с Ником вытворяли. Запредельно порочное… Мысль, что сейчас увижу его, в универе, обдает мощной горячей волной, словно внезапно нахлынувший знойный смерч. Внутри все дрожит от предвкушения.
- Детка, я совсем забыла тебе о вечеринке сказать, - отвлекает меня от порочных мыслей о развратной преподавательнице и студенте, мама.
- Что, прости?
- Вик, ты снова в облаках витаешь, - укоризненно качает головой Эльвира Сергеевна. - Вечеринка по случаю показа моей коллекции. Я знаю, что ты не любительница светский раутов, но на эту не можешь не прийти. Я посвятила этой коллекции больше года своего времени…
- Конечно, мамуль, я приду, - целую в щеку родительницу. - А сейчас прости, я опаздываю.
- Возьми, вот пригласительный. На двоих, - особенно выразительно подчеркивает последнее слово, и я киваю. С трудом сдерживаюсь, чтобы не сделать гримасу.
Да, я странная. Ненавижу пафос и вечерние платья. Люблю пижамы и мягкие тапочки с кроличьими ушами, теплый плед и книгу. Тащиться туда где все сканируют друг друга и обсасывают каждый жест или промах… Я выросла среди таких людей. С годика, как начала ходить, а может и раньше на меня напяливали розовые платьица, короны на голову и делали «укладку». Хотя многие мои сверстницы выросли в таком мире и до сих пор не снимают эти платья и короны. Но я видимо дефективный организм. Мне претит высший свет и тянет к простоте и искренности…
И я, разумеется, ни за что не позову с собой в качестве спутника Антона.
Глава 15
Подъезжаю к универу и в мыслях только Ник. Приходит СМС от мамы:
«Я все же пришлю тебе платье»
Отлично. Мама не упустит шанса сделать из меня гламурную куклу. Почему такая как есть, я недостаточно хороша для нее? Потому что не повторяю ее по образу и подобию? Но ведь быть одинаковыми скучно. Скажем, с Верой, мне нравилось в общении именно то, что мы были разными абсолютно. Она - полноватой хохотушкой, я - слегка депрессивным холериком со склонностью к социопатии. Но в то же время, став звездой универа, во многом благодаря Антону, я любила жизнь напоказ. Так и разрывалась между потребностью в одиночестве и любовью к комплиментам и поклонению.
Сложно.
Все бесконечно сложно, а уж с Ником…
Он первый, кого замечаю, войдя в двери университета. Обычно я прохожу со стороны ветеринарной клиники и анатомички. Так ближе к моему кабинету и к кафедре Биологии. Но сегодня понесло в главную дверь. Подсознательное желание увидеть его?
И увидела. На нем виснет вчерашняя Барби, и мой рот наполняется горечью. Барби замечает меня, на ее лице появляется смесь презрения и ненависти. А я пугаюсь, понимая, что девочка ревнует, и от этого легко может сорваться и опозорить меня…
Но гораздо больнее отдается внутри другое чувство - к Нику. Это ненависть, сильнейшая, неконтролируемая. Хочется подскочить и вцепиться яростной хваткой в его рыжевато-соломенные волосы.