- Давай же…
Но видимо ему мало моих страданий, он хочет свести меня с ума окончательно. Ник склоняется над моим животом, обжигающее дыхание касается моего лона. Тело судорожно выгибается навстречу. И весь мир рассыпается на фрагменты, перед глазами звездопад, а внутри такая бездна острых ощущений, что не могу сдержать вскрики и стоны. Мягкие, упругие толчки языка, дарят невиданное, убивающее своей остротой, наслаждение. С силой впиваюсь пальцами в волосы Ника. Притягиваю его голову ближе, даже не думая, что причиняю ему боль. Дрожу от возбуждения, схожу с ума от сладостной пытки. Взрываюсь фейерверком наслаждения, все тело бьется в конвульсиях. Не могу говорить, задыхаюсь, цепляюсь за плечи Ника как утопающий… Но он не дает мне ни секунды передышки. Входит в мое влажное, очень мокрое от соков, от взрыва сильнейшего оргазма, лоно. Жестко и стремительно наполняет меня собой. Приподнимает мои бедра и закидывает себе на плечи. Так проникновение получается максимально глубоким. Он таранит меня, сильно, ритмично. Ощущения на грани боли, но наслаждение еще сильнее. Его ритм ускоряется с каждым ударом. Звук непристойно влажных шлепков тела о тело, вызывает дополнительное возбуждение. Ник задает такой быстрый ритм, что легкие горят огнем, умоляя о глотке воздуха. Глаза слезятся, стоны становятся все громче. Но внезапно, когда чувствую, что второй оргазм вот-вот накроет еще более сильной волной, Ник замирает. На его лбу бьется жилка, черты лица натянуты. Видно, что эта пауза дается ему с огромным трудом…
Ник устремляет на меня обжигающий взгляд.
- Ты моя… ты это понимаешь? Я привез тебя в семью… никогда и никого не привозил сюда.
- Я твоя, - шепчу в ответ, судорожно сглатывая, к горлу подкатывает комок, внутри растет волна необъяснимых эмоций.
Как же хочется продлить эту минуту, чтобы сладостные, острые ощущения, граничащие с болью, длились бесконечно. Ник снова начинает двигаться, и оргазм обрушивается на нас обоих одновременно, внезапно… Словно миллионы иголок пронзают тело. Ник падает сверху, придавливая всей тяжестью, содрогаясь. Из его груди вырывается хриплый стон. Обнимаю его, несмотря на то что задыхаюсь от тяжести, прижимаю к себе, не желая отпускать. Он все еще во мне. Мелькает мысль, что хочу, чтобы так было всегда. Я люблю его безумно. И от мысли, что у нас все так сильно, проникновенно, взаимно, душа наполняется покоем… и одновременно ликованием.
Ник чуть отстраняется, освобождая от своей тяжести, и вновь осыпает мое тело нежными легкими поцелуями. От этой ласки, уже почти не имеющей сексуального подтекста, наполненной лишь чувствами… у меня замирает сердце.
- Сегодня я поняла, что слишком мало о тебе знаю, - говорю чуть позже, когда немного остываем от ласк и выравниваем дыхание.
- Что ты хочешь узнать?
- Все… я хочу знать о тебе все, Ник. У меня ощущение, что ты знаешь меня от и до… И мне не нравится, что это односторонне.
- Я не мастер толкать речи. Но все что хочешь - спрашивай. Скрывать не стану. Сегодня это сослужило мне плохую службу.
- Как ты попал в колонию?
***
Утром, устав ждать, когда Ник проснется, спускаюсь вниз, очень хочется пить. Наливаю себе стакан воды на кухне, когда входит Мария. Сразу вдруг охватывает предчувствие, что меня ждет неприятный разговор.
- Доброе утро.
- Доброе, - отвечает женщина. - Ник еще спит?
- Не стала его будить. Извините, что тут хозяйничаю. Пить захотелось.
- Да ты что, ради бога. Тем более ты нам не чужая, раз сын на тебе жениться решил. Давай приготовим завтрак. Что будешь? Оладьи, яичницу, кашу может?
- Мне все равно.
- Ну тогда сделаю омлет, Ник очень любит. Заодно тебя научу, будешь мужу готовить.
Мне чудится в ее голосе недовольство. Наверное, пришло время собирать камни… то есть услышать от матери Ника все, что она обо мне думает.
- Простите меня… Но почему-то возникло ощущение, что вы не одобряете нашу связь… или не верите что у нас может получиться.
- Это тебе важно? - внимательно смотрит на меня Мария.
- Конечно… разве может быть по-другому?
- Все может быть. Я не верю, да… Это грех?
- Нет конечно… у вас есть повод, - говорю едва слышно.
- Значит помнишь ту нашу встречу. Как разрывалось тогда мое материнское сердце. Надеюсь, скоро ты поймешь, каково это. То есть… я не желаю плохого. Просто, когда появится ребенок, ты меня поймешь.
- Я давно поняла и очень раскаиваюсь… Простите меня.
- За что? За молодость? За глупость? Я не держу на тебя зла, девонька. Просто мне всегда казалось, сыну другая нужна. Попроще девушка. Но я уважаю его выбор, в этом не волнуйся.