Вальдемар оказался на вражеской земле, без еды и полным не знанием территории не в плане географии, а в плане неизвестности, кто может встретиться на пути и где выход на родину. Возврат к окрестностям Холла был абсурдом. Орда потеряла орудие, но не свою численность и желание наступать. Вся округа заполнена ими, и встреча будет лишь вопросом времени. Остается идти вниз по реке в ожидании наткнуться на брод, или средство для передвижения по реке (старое бревно или то, что не тонет). На бревно конечно надеяться не приходится, лесов в Костомаре нет, и не было.
Весь остаток дня Вальдемар провел в дороге. С наступлением сумерек сделал привал. Мысли о павших товарищах занимали все мысли, перемешивались с мыслями о судьбе Холлы. Их целью было уничтожение орды, в столице ничего не знали о сахарном орудии заморышей. Ситуация там изменилась, отражать натиск им придётся самим. Еще немного подумав, Вальдемар погрузился в глубокий сон.
Утром перед Вальдемаром предстала странная картина. Второй министр Волод в зале для совещаний, стал пощипывать его за щеку. Первые три щипа Вальдемар стерпел, но с четвертым дал Володу со всех сил кулаком в нос. Открыв глаза, Вальдемар понял, это был сон. А у ног его лежала мертвая ворона.
Прекрасный завтрак: — подумал Вальдемар.
Ощипав ворону, сделал с ней тоже, что и со стейками из конины. После восстановления сил, Вальдемар продолжил идти вдоль реки. Следующие два дня он никого не встретил. Потеряв все силы от голода, на утро третьего дня вышел к окрестностям Узбагона.
Тридцать семь лет назад Узбагон принадлежал Костомару. После третьего нашествия заморышей он перестал принадлежать королевству. Когда-то крупный окруженный плодородными землями город, привлекал людей со всего континента, а теперь представляет собой одни лишь руины. Осмотрев местность, Вальдемар не заметил присутствия заморышей, пройдя пару километров, увидел под ногами ростки дикого картофеля. То были потомки саженцев, которые возделывали фермеры тридцать семь лет назад. Радости Вальдемара не было предела. В один миг вытащил кинжал из ножен и принялся капать. В одном кусту было две, иногда и три картофелины. Размером они не больше ногтя на большом пальце. Выкопав едва ли две пригоршни, собрал вокруг охапку иссушенной травы, развел костёр, запек картофель и вкусно позавтракал.
Вытирая лицо от сажи, в мыслях были пирожки из печени, которые готовила Элли. Измучив себя мыслями, взял кинжал и вновь принялся копать. Так прошел весь день, капая и поедая картофель. Вальдемар насытился и лег спать.
С восходом солнца Вальдемар собрался в путь. Отрезал кусок плаща, сделал из него мешочек, накапал в него картофель. Взглянув на Узбагон не было видно того, что объединяет все города Костомара. Исчезли сахарные орудия, дальше логика все решила, вопросов, где заморыши взяли орудия не осталось.
Протирая кинжал от земли, было видно, он потерял свою остроту, мог только колоть, не резать.
— Долго я здесь пробыл, — сказал Вальдемар, закидывая мешочек на плечо.
Пройдя Узбагон, начиналась прибрежная пустыня. Иссушенная земля, из-за надутого с моря соли. Протяженность у пустыни в ширину, где сто пятьдесят, иногда и сорок километров. Вальдемар продолжил путь по направлению к морю.
Элли успокоилась после уезда Вальдемара и стала заниматься привычными делами. Поутру готовила себе еду на весь день, а после шла в лавку и торговала там до наступления комендантского часа. Начальника стражи, с которым можно было ходить по городу, в любое время не было. Был назойливый министр Волод, приходивший каждый день взять свежего цыплёнка себе на завтрак. И на шестой день после ухода в поход Вальдемара, он сообщил ей ужасную весть.
— Вальдемар погиб
Слезы потекли по щекам, Элли не сказав ни слова, села на пол и стала горько оплакивать своего возлюбленного. Волод молча ушел, не пытаясь убрать с лица ехидный оскал.
Соседка Элли Лиза, была с ней в лавке, в тот день услышав их разговор с Володом. Она поспешила на помощь к Элли, подняв ее с пола стала обтряхивать потертое платье и пытаясь утешить повторяла:
— он жив …, он не мог…, это же Вальдемар…, не может такого быть.
Но Элли к тому моменту, уже не слышала ничего, что происходит вокруг нее, продолжала лить слезы по любимому.