Огонь желания палыхает во мне, сжигая все внутренности в едком пламени.
Глава 12.
Павел.
Два года назад.
Я увидел ее…
Я не поверил, что это была она…
Но это была она…
Та, что распласталась в неестественной позе на асфальте…
Это была Агата…
И на ее ногах, ее красивых стройных ногах … не было босоножек…
… И я почувствовал, что не могу дышать.
Мне внезапно стало не хватать воздуха.
– Ой, девочку сбили. Какая красивая, – охнул кто-то возле меня.
Эти слова громко застучали в моих висках.
В груди все горело огнем, и я понимал, что еще – пару секунд – и я начну хватать воздух ртом.
Я ничего не чувствовал, ничего.
Я плохо понимал, что делаю.
Потому что я подошел к ней и, сев на асфальт, обнял ее, положив ее голову себе на колени.
В ее широко распахнутых глазах, в ее красивых янтарных глазах, навсегда застыл ужас.
Я не мог смотреть на нее, но продолжал это делать, истязая себя все больше своей мукой, своей болью. Разрывая душу.
Я погладил ее по ее золотисто-рыжим прядкам, заправил разметавшиеся локоны за ушко.
Я прижал ее к своей груди, и услышал собственный стон, такой протяжный и мучительно долгий, вырвавшийся из самых глубин моего горла.
Я понял, что умер сейчас вместе с ней.
Я чувствовал, как мое сердце плавится, схватываясь по краям черными углями. Огонь все глубже и глубже проникал в него, разъедая середину.
Постепенно вокруг нас стала собираться толпа сердобольных прохожих.
Они окружили нас плотным кольцом.
– Сынок, беда никогда не предупреждает, – услышал я чьи-то слова сквозь купол вакуума вокруг меня.
Я не готов был встрече с бедой. Такой бедой…
Я, привыкший все контролировать, здесь уже не мог ничего сделать. НИЧЕГО.
Кто-то вызвал скорую и полицию.
А я просто продолжал сидеть, прижимая ее к своей груди, безучастный ко всему происходящему.
Вот кто-то попытался высвободить ее из моих рук. Я в бешенстве рыкнул, как опасный затравленный зверь, на чужие руки, пытающиеся отнять ее у меня.
В следующее мгновение я почувствовал укол в предплечье.
Все поплыло перед моими глазами, и я отключился.
Глава 13.
Кира
И вот настает понедельник. Я дождалась…
Я уже сижу на месте в аудитории и жду, что сейчас увижу его. От этой мысли сердце мое радостно замирает.
Как всегда, он пунктуален до невозможности.
Мистер Совершенство со стандартным опозданием в пять минут входит в аудиторию и сразу громогласно заявляет в толпу студентов, рассевшуюся по своим местам:
– Я получил много откликов на свое предложение. Не все они касались стажировки, – сухо добавляет он, обведя глазами студентов, а по аудитории раздаются смешки.
– Но я вижу единственного достойного студента. Вернее, студентку, достойную стажировки в моей компании. Это Кира Лисичкина.
Вот так номер. Я открываю от удивления рот. Я даже заявку не подавала. Я так и не решилась.
– Лисичкину прошу подойти ко мне после лекции. Всем остальным спасибо за интерес, – бросает он и приступает к лекции.
– Ух ты, – возбужденно шепчет Ангелина. – Повезло тебе. Жалко, что не мне.
Я говорила уже, что она вообще не фильтрует свой разговор?
– Я в следующий раз тоже буду похитрее и тоже вопрос какой-нибудь задам умный, – продолжает она бубнить мне на ухо.
Я хочу сказать ей, что ведь, когда я спрашивала свой умный в кавычках вопрос, я фамилию не называла свою, так что все по-честному. Ведь она же не в курсе, что фамилию мою он раньше уже спросил. Но не стала наводить ее на другие размышления.
Когда лекция заканчивается, я думаю о том, что опять придется дожидаться, пока весь поток студентов схлынет. Мне кажется, что это уже было и напоминает Дежавю.
Но Павел Буров машет мне рукой, веля спускаться с галерки.
Я быстро начинаю скользить вниз, а он следит за моим передвижением жарким взглядом. Он горяч, очень горяч.
Я справляюсь с нервами и, дойдя до него, встаю немного поодаль.
Он где-то секунд десять смотрит на меня, не отрываясь. И, мне кажется, что это самые долгие десять секунд в истории секунд.
Потом делает несколько изящных шагов вперед в мое личное пространство, от чего я немного пошатываюсь, вновь чувствуя запах его фирменного парфюма, приправленного запахом его жаркого тела.
У меня кружится голова. Я чувствую, как пылают мои уши.
Его глаза победоносно сверкают. Похоже, он прекрасно понимает, как его близость влияет на меня.