– Простите… вы сказали… подальше от города? – переспросила Лира.
– Хотите сказать, что там безопасно? Насколько мне известно, вы сами стали свидетелями тех ужасов, которые происходят на улицах Лос-Риверса. Питер. Таким, как он, может стать любой из нас. Никто не застрахован. Ночные собаки. Я уже молчу про чудовище в церкви… Даже в святые места стало опасно ходить. Поверьте, в лесу на острове куда безопаснее, чем в самом центре Лос-Риверса. Как бы это ни было парадоксально. Опасность больше там, где больше жизни. Зло питается жизнью. Родители практически не выпускают своих дочерей на улицы. Вы могли заметить, что среди детей куда больше мальчишек. Все девочки заперты в своих комнатах.
– Как это происходит?
– Что именно? Как пропадают девочки? Я вам расскажу.
Леди Диаспра подалась вперед и продолжила:
– Родители заперли юную Сару в комнате, чтобы она никуда не уходила. Наступил вечер. Скоро спать. Сара в комнате. На утро родители открывают комнату, чтобы принести дочери завтрак. Где Сара? А Сары нет. Двери закрыты. Окно тоже заперто изнутри. Ребенок пропал, находясь в собственной комнате всего за одну ночь.
Люпен был озадачен. Он понимал, что история девочка Сары не простое похищение. В этом деле точно замешаны темные силы, против которых они выступили.
Но зачем этому злу именно девушки?
Зло же может питаться всеми людьми…
«Какие ужасные мысли!» – подумал Люпен.
– Я бы уехала с острова вместе с Лизи, но есть ответственность, понимаете? Ответственность за этот город, за этот бизнес семьи Ван Хаттен, за этих людей. Я не могу бросить Лос-Риверс. Этот город построен на крови моей семьи. И я не собираюсь сдаваться. Если в пруду появляется вторая крупная рыба, то две крупные рыбы будут бороться за звание первой и единственной. И я сражаюсь, агенты «Синей Луны». И я буду сражаться дальше.
Леди Диаспра Ван Хаттен обладала магнитическим магнетизмом. Пока она говорила, все молчали. Когда она заканчивала говорить, никто не мог найти нужных слов для ответа.
Люпен видел перед собой сильную женщину, жену, потерявшую мужа, мать, защищающую свое дитя. Леди Диаспра не испугалась ужасов, населивших ее город. Она готова бросить врагам вызов.
Она очень смелая и решительная.
– Это весьма похвально, Леди Ван Хаттен, – прервал молчание Люпен, – мы здесь, чтобы помочь вам. Мы будем очень признательны, если вы окажете нам содействие. Сейчас мы собираем информацию и сведения о том, что происходит в Лос-Риверсе. Уверяю вас, мы не покинем остров, пока Лос-Рирвес не станет безопасным местом. «Синяя Луна» готова бороться до победного конца. Именно за этим мы здесь. Поверьте, у меня есть опыт в схватках с ужасными тварями. Я разберусь со всеми чудовищами вашего города. Для начала нужно решить первостепенные задачи. Вы сказали, что в церкви Преподобного Солдэра обитает чудовище?
– Верно. Если можете избавиться от него, то это будет прекрасно. В такое темное время люди обращаются к вере. А как им молиться и общаться с Преподобным Солдэром, когда тьма посягнула на самое святое, что у нас есть? Я лично буду вам премного благодарна, если вы освободите церковь от монстра.
– Леди Диаспра. Есть еще вопрос. Что-то происходило с вашим домом?
– В каком это смысле?
– Кто-то посягал на жизнь и безопасность лично вас и вашей дочери?
– Слава богу, нет! Зло обходит мой дом стороной.
Люпен нахмурился, приглядываясь к лицу Леди Ван Хаттен. В ее взгляде он не нашел ни тени сомнения в своей правоте.
Это его настораживало больше всего.
– Благодарю за откровенность, Леди Диаспра. У нас есть к вам последняя просьба.
– Говорите.
Люпен достал следометр и продемонстрировал прибор хозяйке дома.
– Этот аппарат позволяет обнаружить следы присутствия темных сил. Могли бы мы под вашим сопровождением проверить им ваш дом?
– Да… конечно…
Леди Диаспра сразу замялась.
– Уверяю вас, что вы ничего не найдете.
– Тогда пойдемте. Сделаем это и отправимся в церковь.
Леди Диаспра, действительно, показала каждую комнату своего дома. Люпену не показалось, что хозяйка могла скрывать какое-то помещение. К удивлению самого Люпена, им не удалось найти ровным счетом никаких признаков следов. Все три следометра молчали. Стрелки не отклонялись.