Закрыв скрипучую дверцу, она сняла с себя шаль и положила на кровать. Оставшись в рваном зеленом платье, Сарейза подошла к зеркалу и посмотрела на себя.
– Как…– сорвалось с ее губ.
Она прикоснулась кончиками пальцев к щекам. Кожа уже не показалась ей такой грубой и дряблой. Несколько бородавок исчезло вовсе. Ее увеличенное правое веко уменьшилось, показался второй глаз. Обрезанный нос почти зарос, а нижняя губа приняла более человеческую форму. Сарейза внезапно поняла, что и зрение ее улучшилось.
– Что это такое?
Она открыла рот и подняла язык, чтобы осмотреть место инъекции – никаких следов. Но изменения в теле уже начались.
Сарейза закатала рукава и остолбенела: кожа ее рук омолодилась. Все морщины, складки и порезы исчезли. Это были красивые нежные женские руки.
От испуга Сарейза опустила рукава. Лишь бы никто не заметил.
Потом она расстегнула верхние пуговицы платья и приоткрыла свою грудь. Грудь Сарейзы налилась жизнью. Она называла свою грудь «изюмом», но теперь уже не может так сказать. Правая грудь, что всегда отсутствовала с рождения, внезапно появилась, как будто всегда там была. Кожа распрямилась, груди приняли естественную форму, став одного размера.
– Это невозможно…
В глазах ее стояли слезы.
Она все еще не понимала, что с ней происходит, но это происходит! Безусловно, она наблюдает действие зелья, которое вколола себе под язык. Сарейза понятия не имела, что было в том шприце, но точно что-то очень важное.
Первая ее мысль: «Эликсир молодости! Наверняка, Диаспра сделала такой себе, чтобы оставаться вечно молодой и красивой». Если это окажется правдой, то… правда вскроется. Заметив эти изменения на теле Сарейзы, леди Ван Хаттен все поймет и тогда ей конец.
Ее просто убьют.
В этот момент Сарейзе стало страшно. Она поняла, что может запросто выдать себя. Это значит, что отныне ей придется скрывать все следы молодости. Максимально закрытая одежда. Никаких обнаженных участков тела. Диспра очень наблюдательная женщина. Она сразу все поймет, если заметит действие зелья.
Но даже если Сарейзе удасться пожить молодой и красивой хотя бы один день в своей жизнь, она будет бесконечно счастлива. Это будет самый лучший и прекрасный день в ее жизни. Пусть он даже будет последним.
Она никогда не знала, какого это… не быть уродом. Не быть горбуньей. Не быть… прислугой.
– Я все исправлю, – сказала она себе, – я все… исправлю…
* * *
Троица пересекала лес в глубокой ночи. Они давно отошли от города и теперь следовали по кривым незаметным тропкам. Где-то еще виднелся нерастаявший снег. Скоро весна вступит в полную силу. Деревья еще влажные и голые. Ночью на острове дул морозный морской ветер.
– Еще немного осталось, – позвала двоих за собой Яна.
День для Котона выдался мучительно долгим. Не успел он перевести дух после схватки с морским чертом, как теперь ввязался в новое приключение. Совсем скоро ему предстоит спуск в глубокую темную яму, в которую еще никто и никогда не спускался.
Револьвер при нем. И прочный канат, а также стальные крючья – тоже. Он готов к новым опасностям, которые могут поджидать их на дне ямы с голосами.
Лира старалась тщательно запоминать дорогу. Пускай в ночи это делать было гораздо труднее, у нее был большой опыт следопыта. Навыки «навигатора» она еще не растеряла. Люпен часто называл ее «ходячий компас». Лира отлично запоминала даже самые сложные и длинные маршруты. С ней точно не заблудишься в темном лесу.
– Почти пришли.
Яна сдвинула тяжелые ветви деревьев, нависшие над тропой, и провела агентов «Синей Луны» дальше. Они вышли к деревянному неказистому одноэтажному покосившемуся домику.
– Что это? – спросила Лира.
– Убежище, – ответила Яна, – никто не знает, кому на самом деле принадлежит этот домик. Он был здесь всегда. Сюда никто не ходит. Мой отец достроил его, придал более цельный вид. Отец оставил там запасы пресной воды в бутылках и еды в виде рыбьих консервов. Он сказал, чтобы в случае опасности я спряталась здесь и переждала угрозу. Там есть все для выживания. Маленькая постелька, в шкафу – чистое белье. Но главное – еда и вода.
– Ого! Твой отец это придумал? – удивился Котон.
– Да, он вообще много для меня сделал. Он защищал меня самыми разными способами. Никто в городе не знает про это укрытие. Все считают, что это просто старый заброшенный дом. Отец никому, кроме меня, не рассказывал, что спрятал там припасы. В этом городе он доверял лишь мне одной.