детской руки. Я оцепенела. Тот, о котором я столько думала, о котором столько
расспрашивала у обитателей этого города, так просто возник прямо передо мной. Мёртвый
или живой, но он дал знать о своём существовании. Всё внутри взбудоражено трепетало.
Найти его – означало наполовину пройти игру, ведь он мог рассказать о том, кто убил его, и
что нужно сделать, для того, чтобы снять проклятие с Города Дождя. Он должен был стать
для меня переменой к чему-то другому, к чему-то более светлому и тёплому. Я
действительно верила в это.
Обогнув невысокое строение, я обнаружила неприметную каменную лестницу,
примыкавшую к боковой стороне здания, которая вела вниз к маленькой деревянной двери,
чья краска давно облупилась. Я ожидала увидеть внутри заброшенное полуподвальное
помещение с грудой всякого хлама, с обшарпанными стенами, заросшими паутиной, с
гниющим полом, но и представить себе не могла, что меня ждёт там. Едва переступив порог,
я уловила звучание живой музыки, а вскоре перед моими глазами предстал просторный зал,
освещённый множеством свечей, которые были повсюду – в серебряных подсвечниках на
дубовых столиках, покрытых вишнёвым атласом, на сиреневых стенах в красивых лампах, на
отдельных извилистых стойках, напоминающих спираль. В центре зала стояла юная девушка
и божественно играла на скрипке. Людей тут было значительно меньше, чем вампиров. Они
сидели вместе с ними за общими столиками, болтая непринуждённо, словно совсем не
боялись своих опасных собеседников. Возможно, их рассудок был затуманен вампирским
воздействием на подсознание и они не подозревали, что вскоре станут главными блюдами. Я
ещё раз внимательно обежала глазами помещение. Где же он прячется? Мой взгляд упал на
узкую тёмно-синюю дверь в конце зала. Должно быть, именно там я видела мальчика. Я
осторожно двинулась вперёд, но мне преградил дорогу какой-то вампир крепкого
телосложения с прилизанными светлыми волосами в элегантном белом костюме.
– Позвольте мне ваш дождевик, уважаемая, – вежливо сказал он, хотя его пристальный
наглый взгляд совсем не гармонировал с его словами.
– Вы не похожи на обслугу, – сказала я, всё же снимая и отдавая ему дождевик.
Он улыбнулся мне неприятной улыбкой.
– Может быть, мне просто захотелось за вами поухаживать. Чем я могу вам помочь?
Его назойливое внимание заставило меня нервничать. Мне во что бы то ни стало надо было
попасть в ту дальнюю комнату за синей дверью, но сперва надо было обойти это
препятствие.
– Просто уйдите с дороги и дайте мне пройти.
Звучало грубовато, но он будил во мне резко отрицательные эмоции, и вскоре я поняла
почему. Он напоминал мне одного человека. Как-то Вадим пригласил меня в ресторан,
чтобы познакомить со своим другом. Кажется, его звали Денис. Этот высокий ухоженный
блондин с высокомерным взглядом смотрел на меня, как на инопланетное существо, одетое
непонятно во что и говорящее непонятно что. Конечно, я сильно отличалась от окружения
Вадима и от него самого, но главные отличия были не в моей манере одеваться, не в моём
возрасте (эта разница была не такой уж значительной), не в том, как я вела себя или
выражалась. Мы были не просто на разной волне – эти волны принадлежали разным
океанам, причем океанам из разных вселенных. Денис был со вкусом одет, на нём были
красивые золотые часы, от него приятно пахло, но всё же, когда я смотрела ему в глаза, то
мне хотелось оказаться в каком-нибудь другом месте, подальше от него, но вопреки этому,
мне приходилось сидеть напротив него и дружелюбно улыбаться, словно я не читала в его
взгляде недоумённый вопрос: “Неужели Вадим не мог выбрать себе игрушку подороже?” В
сущности, Вадим мало чем отличался от своего друга, но тогда он был нужен мне. Трудно
сказать, почему. Позже Лекса призналась, что специально познакомила меня с ним, решив,
что он будет полезен мне на данном этапе моего взросления. Тогда она посоветовала мне не
спешить ложиться с ним постель, сказав: “Вадим пока ещё не понял, что ты необходима ему,
но вскоре он это поймёт, будь уверена”. Я была тоже нужна ему, однако даже теперь я не
знаю почему. С самого начала у меня и в мыслях не было любить его. Может быть, я хотела
стать такой же, как он? Как бы то ни было, в тот день мне не хотелось иметь ничего общего
ни с Вадимом, ни с его другом. Лениво просматривая меню своим придирчивым взглядом,
Денис поведал нам о девушке, чем-то похожей на меня (когда он говорил это, по его губам
пробежала пренебрежительная усмешка), которая пыталась покончить с собой из-за него,
наглотавшись таблеток. Всю эту историю он рассказывал с таким удовольствием, что было
видно, как на самом деле ему приятно то, что она совершила. Он действительно гордился
этим, словно это было его великое достижение, редкая монета в копилке его необычайной
значимости. Меня мутило от него, и, не выдержав, я сказала:
– Неужели, ты не понимаешь, что поступил не правильно? Она так любила тебя…
Он изумлённо взглянул на меня, будто я сказала неслыханную глупость.
– Не правильно? По-твоему, я должен был бегать к ней в больничку и обещать жениться на
этой чокнутой? С её стороны вообще было смешно надеяться на что-то серьёзное. Она
прекрасно это понимала.
Я покачала головой и столкнулась с его холодным взглядом.
– Я не об этом. Нельзя было так грубо порывать с ней – ты выкинул её из дома, как
бесполезную дворнягу, хотя даже с собаками так поступать жестоко. В этом была и твоя
вина!
– Уголовный Кодекс решил, что я чист, – ответил он с каменным видом.
Я взяла со стола серебряную вилку и крепко сжала её в руке. Как мне хотелось в этот момент
выплеснуть содержимое моего стакана ему в лицо – самодовольное, лишённое всякой
человечности.
– Уголовный Кодекс и нравственность – разные вещи, – сказала я, еле сдерживая свои
эмоции.
– Только не надо о нравственности – у меня от неё несварение.
Он рассмеялся и переглянулся с Вадимом.
– Я же говорил, она забавная, – сказал он Денису, дав знак официанту, что мы готовы
сделать заказ.
Тема была закрыта. Только когда на столике появились изысканные напитки и утончённые
блюда, я заметила, отложив вилку, что до крови проткнула себе руку.
Мои слова никак не подействовали на этого вампира, он даже не двинулся с места.
– Я вам не нравлюсь? – спросил он с наигранной учтивостью. – А я думал мы отлично
подходим друг другу, и хотел пригласить вас поужинать со мной.
Я попыталась унять возникшее раздражение, но это оказалось не так просто.
– Благодарю, но вынуждена отказаться, – сухо ответила я и попыталась обойти его.
– Куда же вы? Постойте!
Вампир выставил руку, загородив мне путь, и наклонился ко мне.
Я больше не могла держать в себе порыв гнева, нарастающий с каждой секундой. Этот район
плохо влиял на меня: один раз он чуть не сделал меня убийцей, полностью подчинив себе, а
теперь завладел моими эмоциями, дёргая за ниточки-нервы и забавляясь своей послушной
марионеткой.
– Пустите меня сейчас же! Хватит стоять у меня на дороге, как тупой Минотавр! – закричала
я, ударив его по лицу.
На нас стали оглядываться другие посетители.
– Почему именно Минотавр? – невозмутимо спросил вампир, потерев щёку, но глаза его уже
обрели красный оттенок.
– Он тоже был чудовищем, – ответила я, сделав несколько осторожных шагов к выходу.
Теперь гнев отступил, и я поняла, что сделала глупость. Находясь всего в нескольких метрах
от истины, я должна была бежать от неё. Мой взгляд снова упал на узкую дверь в надежде,