Но узницу я узнала с первого взгляда.
– Миссис Томпсон, – позвала негромко, и боясь, что нас услышат, и опасаясь, что сама узница может не отреагировать.
Да уж, приходилось поддерживать какой-то запредельный баланс на грани быть и не быть услышанными.
К счастью – я была услышана нужным человеком.
Миссис Томпсон медленно подняла голову, несколько секунд взгляд ее фокусировался на мне, а затем лицо женщины искривилось, и она произнесла:
– Мисс Ваерти, какой сюрприз.
И сказано это было так, что у меня появилось мгновенное и непреодолимое желание, отпрянув от решетки, покинуть это негостеприимное здание с его не менее негостеприимными обитателями. Но тут миссис Макстон неожиданно произнесла:
– О, дорогая миссис Томпсон, вы неважно выглядите. Давайте я подарю вам пудру для лица?
Кровожадность людей, ранее работавших на профессора Стентона, заставила меня невольно улыбнуться и собственно взять себя в руки.
– Миссис Томпсон, у меня к вам несколько вопросов, – сказала я.
– И булочка с пудрой, – с самым добродушным выражением добавила миссис Макстон.
Миссис Томпсон мгновенно оживилась и переспросила:
– Булочка?
– Да-да, – закивала миссис Макстон, откинула салфетку с корзинки, продемонстрировав выпечку и наполнив камеру ее ароматом. А затем, накрыв сдобу, безжалостно добавила: – Вы получите ее, как только ответите на наши вопросы!
Я бы так не смогла.
Я бы действительно так никогда не смогла, но будем откровенны – окажись тут наш повар мистер Оннер, вполне возможно, что дело закончилось бы угрозами отрезания частей тела миссис Томпсон, так что мне оставалось лишь возблагодарить судьбу за сдержанность миссис Макстон и приступить к допросу:
– Вам известно, кто пытался вас убить, миссис Томпсон?
Женщина хотела было сказать что-то явно грубое, но тут миссис Макстон достала половинку от булки и принялась с аппетитом ее есть, намекая, что кому-то очень скоро ничего не останется.
– Нет! – яростно взирая на мою экономку, прошипела миссис Томпсон. – Если бы я знала, Давернетти давно считал бы мои воспоминания, этих драконов мало что может остановить, но Я НЕ ЗНАЮ!
Последние слова прозвучали криком, от которого я содрогнулась, а вот миссис Макстон продолжила с аппетитом поглощать булочку. И это мне прекрасно известно, что она ест, когда нервничает, но миссис Томпсон знать этого не могла, а потому для нее все выглядело хладнокровным издевательством.
– Это кто-то из Арнелов, – с ненавистью глядя на мою жующую домоправительницу, сказала уже бывшая сваха, – видимо одна из многочисленных сестер мэра, как и вся родня, старательно пытающаяся остановить изменения в нем.
Миссис Макстон перестала жевать.
– В нем и в их мужчинах, – криво усмехнулась миссис Томпсон.
Боже, с какого перепуга она мне показалась ранее милой старушкой? Это не женщина, а какое-то исчадие ада с адовой же усмешкой.
– Изменения? – переспросила я, повторно поборов желание развернуться и стремительно покинуть данное место… ну или бежать прочь, второе определение было куда как вернее.
– А вы разве не обратили внимания, мисс Ваерти? Сильнейшие драконы этого проклятого города не женаты.
Миссис Макстон, откусила еще кусок от булки, пожевала, чавкая самым непристойным образом, а после задумчиво произнесла:
– Еще немного, и я заподозрю заговор свах, чьей злостной целью было переженить всех драконов города…
И миссис Томпсон улыбаться перестала. Всего на миг, но то, что она после нацепила на лицо, было гримасой, но никак не улыбкой.
– Это было бы бредом, миссис Макстон, – сказала она.
И мы поняли страшное – это не было бредом! Это было самой что ни на есть жуткой правдой! И тот факт, что ни лорд Давернетти, ни лорд Арнел до сих пор не были женаты, лишь подтверждал данную версию. В том плане, что – они знали. Знали, что с драконами, связавшими себя узами брака, что-то происходит.
– Газетчики назовут это «Делом убежденных холостяков!» – дожевывая, возвестила миссис Макстон.
– Почему убежденных? – не поняла я.
– О, моя дорогая, согласитесь, оба известных нам лорда являются крайне убедительными, так что именно убежденных.
И она, обернув последнюю булочку салфеткой, протянула ее через решетки миссис Томпсон.
– Вот так просто? – не поверила та, но поднялась и подошла к нам.
– Так остывает же, – вздохнула миссис Макстон. – А вы, моя дорогая, вся на нервах, вам не помешает немного сладкого.
Сохраняя выражение крайнего недоверия на лице, миссис Томпсон приблизилась, осторожно взяла булочку, вернув салфетку моей домоправительнице, и с наслаждением вгрызлась в сдобу.