-Давай уплывем отсюда - однажды сказал Тони Анне, что привело ее в ярость.
-Ты хочешь все бросить? Ни за что! Мы будем бороться! Мы будем сражаться за нашу любовь, за наших бедных людей. На слове «бедных» Анна скорчила гримасу, говорящую видимо о страданиях людей. Мы что-нибудь придумаем обязательно, дорогой мой Тони, но так не должно продолжаться.
И вот однажды это случилось: на памяти у всех, кто когда-либо работал на заводах ВГМ и работает, такого не было. Это было ничем не примечательное утро: все рабочие, получив свою дозу ВЦН, медленно, под нарастающим дурманом разбредались по своим рабочим местам, у охраны происходила пересменка, как вдруг радио шлюзы издали истошный звук включения микрофона.
-Работник под номером 454 подымитесь ко мне.
Половина коллектива злорадно переглянулась, у всех проскользнула мысль: «Ну все, допрыгался передовик», и все ожидали через время освобождения рабочего места 454, всем было интересно: кто же будет тут теперь работать. Ведь если кого-то вызывали наверх, то тот уже никогда не возвращался обратно. Но то, что произошло дальше, повергло всех в шок.
Прошло около часа, как Тони отправился к Эрику, поднялся сначала в комнату ультрасветовой дезинфекции, после же был облачен в специальный саркофаг, затем только смог зайти в кабинет. Директор завода славился своим дотошным отношением к чистоте и порядку, а еще он до безумия боялся микробов, болезней, ему казалось, что его везде преследуют нечистоты, он мог каждую минуту включать и выключать фильтры очистки воздуха, которые итак были включены на максимум. Это началось, когда в детстве Эрик попал в инфекционное отделение больницы с паразитами внутри, тогда ему было всего лишь 8 лет. Он пролежал там продолжительное время, его пичкали огромным количеством препаратов и различных антибиотиков, это оставило неизгладимый след в его психике. Как только дверь лифта открылась, Тони встретили так, будто он не был обычным рабочим ресурсом, а являлся каким-то магическим бриллиантом, который необходимо лелеять. Перед ним расстилалась огромная красная махровая дорожка из богатого материала, солдаты любезно подошли и отдали честь. ----Так, антидот, сколько я его принимал в последнее время? Это происходит наяву, что-то тут не так, быть может, я сейчас лежу в своем домике и мирно соплю, а это все всего лишь плод моего воображения? Или, быть может, переборщив с антидотом, я сейчас кувыркнулся где-нибудь по дороге на завод - Тони попытался ущипнуть себя, но через толстущий материал скафандра бессмысленно было это делать, пусть будет, что будет - подумал Тони. Если уж умирать, то лучшего сценария и не придумать.
Солдаты отдают честь, а под ногами махровая красная гладь. Внутри кабинет оказался, не просто кабинетом, а целым, синхронно работающим комплексом, люди за большими стеклянными кабинетами копошились, спорили, упершись в экраны компьютеров. Вокруг была белая подсветка, которая будто бы делала это место еще более белым. Было интересно проходить в том месте, где большое белое стекло выходило туда, где совсем недавно сидел и работал Тони. Такого резкого перехода еще не приходилось видеть, казалось если шагнуть вниз, то моментально можно было попасть в ночь - настолько была огромна разница в освещении, санитарии и самих людях. Люди внизу, как и Тони, были одеты в черные от грязи и пыли робы, которые со временем из ткани превращались в окаменелые скелеты от налипавшей повсеместно мокрой пыли. И тут, где сейчас находился Тони, все люди были словно выбелены: лица их были свежи и чисты, а одеяние было белым, кристально белым, и на момент, казалось, что если кто-нибудь дыхнет или кашлянет на своего коллегу, то на том месте сразу появится пятно. По всему периметру здания стояли огромные белые мраморные скульптуры. Они, по видимому, изображали бренность времени или жизни, так как в руках у них были различные часы разных эпох. Любой другой бы может быть, посмотрев на эти фигуры и на обстановку, не надоумил себе ничего, но Тони хотел буквально все впитать в себя, каждую частицу всего, что происходит. Его, как ни странно, не волновала судьба, будто бы все было известно: куда он идет и зачем. В голову приходили разные мысли и воспоминания, Тони свободно мог это делать, после долгого употребления антидота. Будто бы, боясь, он накапливал воспоминания и пытался все захватить. Наконец он в сопровождении двух солдат, которые ему только недавно отдавали честь, дошли до белой двери, как было не сложно догадаться, там сидел сам Эрик. Постучав в дверь, солдаты тут же развернулись и стремительно покинули Тони, перед ним дверь внезапно ушла из-под ног, и он зашел внутрь. Вокруг огромного стола было многочисленное столпотворение маленьких и больших экранов, повсюду были расположены различные кнопки и провода.