Я снял рюкзак, улёгся на каталку, вещи пристроил рядом. Некоторое время ничего не происходило, а затем часть стены сдвинулась, открывая проход, точнее, проезд. Постепенно разгоняясь, каталка поехала вперёд по извилистому коридору, напоминавшему метрополитен в миниатюре, где рельсы сходились, расходились, к основной линии примыкали боковые ветки. Путешествие закончилось в просторной хорошо освещённой комнате с высокими потолками и стенами, отделанными белой кафельной плиткой. Самая настоящая операционная. Только вместо бригады врачей здесь всем заправлял стационарный роботизированный хирургический комплекс. С потолка свисали механические манипуляторы, напоминавшие конечности Мистера Помощника, только их было в несколько раз больше, и в каждой находился медицинский инструмент. Я соскочил на пол, а каталка продолжила движение, остановившись в центре операционной. На экране вмонтированного в стену терминала появилась надпись «Ошибка. Процедура прервана. Объект не обнаружен». Опасаясь очередного подвоха, я вдоль стены подобрался к компьютеру, запустил опцию перебора паролей администратора и со второго раза угадал нужное слово. Наверное, сказались одиннадцать подряд тестов на проверку интеллекта. А, может быть, просто улыбнулась удача.
Единственное, что я мог сделать с этого терминала – включить отладочный режим, дающий прямой доступ к компьютерным файлам корпорации ВОЛТ-Тек. Прежний Джеральд не угадал с назначением 40-го убежища. Нормальным спасением людей здесь и не пахло. Предполагалось создание полностью автоматизированного компактного подземного сооружения, призванного сохранять для будущего лучшие умы Хьюстона. Причём, только умы. В операционной робот-хирург вскрывал черепную коробку человека, извлекал головной мозг и помещал в отдельную ёмкость с питательной средой. Всё это подключалось к устройству, обеспечивающему жизнеспособность мозга на протяжении длительного времени. На данный момент в хранилище содержалось восемьсот мозгов, напрочь отделённых от тел. Как минимум столько человек осталось здесь за сутки, прошедшие после начала Великой войны. Похоже, кому-то удавалось уйти на своих ногах, иначе не потребовалась бы повторная верификация личности на входе в санпропускник. Но это не проясняло вопроса, почему система приняла меня за резидента 40-го убежища. Вполне вероятно, что жителей всех убежищ, построенных ВОЛТ-Тек, помечали универсальным маркером для считывания сканером радужной оболочки глаз.
Самой полезной функцией отладочного режима была возможность попасть в служебные помещения мозгохранилища. Когда-то их использовали специалисты, осуществлявшие начальную настройку автоматизированного комплекса. По команде с терминала одна из стеновых панелей операционной отъехала в сторону, открывая проход за кулисы чудовищного подземного аттракциона. В небольшом офисе, находившемся этажом выше, была сосредоточена компьютерная аппаратура для удалённого управления отдельными системами. Здесь я впервые узнал о реальных размерах 40-го убежища и его расположении относительно наземных построек. Основные сооружения залегали на глубине пятнадцати ярдов под полями для гольфа в пределах контура неправильной формы, заданного двумя дорогами: Западной и Восточной Транспортными петлями. Удобное место вдали от городских водопроводных и канализационных сетей, телефонного кабеля и прочих коммуникаций, сильно осложнявших подземное строительство. Дверь в виде большой шестерёнки на станции метрополитена «Мемориал» использовалась для доставки и монтажа крупногабаритного оборудования. Помимо приёмного пункта для населения в районе автостоянки, предусматривалось два независимых эвакуационных выхода.
После завершения рабочего дня специалисты ВОЛТ-Тек покидали служебный офис через неприметный люк рядом с перекрёстком Мемориал Драйв и Север-Пикник-лейн. Люди, не прошедшие отбор по уровню интеллекта, из комнаты тестирования через правую дверь попадали в длинный тоннель, соединённый с ливневым канализационным коллектором, проложенным вдоль Мемориал Драйв. Можно оценить чёрный юмор проектировщиков 40-го убежища, недвусмысленно намекавших, кем они считают туповатых граждан. На поверхности до сих пор функционировали две телекамеры, транслировавшие картинку на мониторы в служебном офисе. Одна камера была направлена на перекрёсток, где застыли после столкновения двухсотлетней давности два легковых автомобиля и пикап. Другая камера смотрела в сторону остановки автобуса на Мемориал Драйв, возле которой находился выход из канализации. На стене остановочного комплекса виднелась полустёртая надпись. Применив программное увеличение картинки, я сумел прочесть: «Чтоб вы там все сдохли под землёй, избранные твари». Написать такое мог лишь человек, не только осведомлённый о существовании убежища, но и знавший о следящих телекамерах, судя по ракурсу, расположенных на высоте пяти-шести ярдов над поверхностью. Скорее всего, на фонарных столбах.