Гордон почти ничего не рассказывало себе. Пару раз обмолвился, что на момент начала войны только-только закончил школу и подрабатывал доставкой еды из ресторанов, располагавшихся в западной части города. Почти о каждом заведении, мимо которых мы проходили, гуль мог поведать интересную историю. К полудню я уже знал, что вон в том ресторане шеф-повар китаец потрясающе готовил утку по-пекински, а вон в том подавали отличные такос и соус халапеньо у них был очень хорош, а в маленькой забегаловке на перекрёстке Уэстпарк Толуэй с Ранчестер Драйв делали шикарные бургеры. Целый день мы шагали по городским улицам и, по словам Гордона, завтра предстояло же самое. Размеры Хьюстона потрясали воображение ещё во время полёта на винтокрыле Братства Стали, что уже говорить о пешем походе. Счётчик Гейгера показывал относительно невысокий уровень радиации, но если мы сворачивали с широкой многополосной дороги на прилегающую улицу, фон возрастал, и в таких местах без причины задерживаться не хотелось. За те три года, пока западная часть города оставалась обитаемой, люди основательно подчистили магазины и торговые склады. Поживиться здесь было уже нечем.
На ночь остановились в развлекательном центре, предварительно очистив его от диких гулей. На этот раз Маленький Зуб вволю потешил охотничьи инстинкты, да так, что мне и Гордону ни разу не пришлось вступить в схватку. Безмозглые жертвы минувшей войны действовали слишком прямолинейно. При виде живой цели тут же неслись вперёд, не разбирая дороги. Крок наловчился отступать в сторону и проводить подсечку при помощи хвоста, а затем пускал в дело ампутационный нож, когда противник падал. Шансов подняться на ноги у дикого гуля же не было.
– Моё совершеннолетие здесь праздновали… – вздохнул Гордон, обводя взглядом помещение с игровыми автоматами. – Во что хочешь поиграть, Джек? Боулинг? Может быть, тир? Гонки спортивных автомобильчиков?
– Игровые автоматы до сих пор работают?
– А что им сделается? Кхе-кхе-кхе… Электроснабжение автономное. Если освещение зала не включать, хватит надолго… Прихожу раз в пять-шесть лет всколыхнуть ностальгические чувства. Кидаю мячи в боулинге. Если бы не выжженные давным-давно радиацией слёзные железы, наверное, заплакал бы от умиления…
– Я бы сыграл партию в пул. Бильярд здесь есть?
– Конечно. Поднимайся на второй этаж, там увидишь. Я пока шары принесу. Прячу от диких. Они утаскивают с собой мелкие блестящие предметы: столовые приборы, зажигалки, серебряные пепельницы, бильярдные шары.
Для экономии электричества Гордон включил лампы только над одним столом. Мне было предложено на выбор несколько киев, среди которых выделялись экземпляры профессионального уровня, изготовленные лучшими мастерами довоенной Америки.
– Коллекционирую. – с гордостью пояснил гуль. – Нужно же иметь какое-нибудь хобби.
– Внушительная подборка…
– Ерунда. – отмахнулся Гордон. – Всего сорок лет киями занимаюсь. До этого забавы ради собирал бейсбольные биты с автографами известных игроков довоенных времён. Вот там была подборка! Жаль, пограбили коллекцию бандиты. Иногда забредают в Хьюстон со стороны Сан-Антонио разные ублюдки… Твой удар, Джек…
В убежище 72 стоял бильярдный стол. Сколько я себя помнил, к нему с самого утра выстраивалась очередь из желающих погонять шары. Мне удавалось брать в руки кий не чаще двух-трёх раз в год, а потому не смог составить сколько-нибудь серьёзную конкуренцию гулю. Выиграв, что называется, в одну калитку, Гордон немедленно предложил ещё партию и на этот раз усиленно поддавался, но всё равно победил.
– Спасибо, Джек. Давно не получал такого удовольствия от бильярда…
«Ты бы поинтересовался, насколько распространено рабовладение в Техасе. – напомнил прежний Джеральд. – Может, и не придётся нам топать в Мексику»
– Разве в Луизиане этого нет? – удивился Гордон в ответ на мой вопрос.
– Не встречал.
– Наверное, что-то изменилось с тех пор, как я путешествовал на север вдоль берега Миссисипи. У нас в Техасе рабство – обыденное явление. Но не везде, а в относительно благополучных по меркам нынешнего Хьюстона местах. Взять хотя бы Сан-Антонио. На него не упала ни одна китайская ракета. Через неделю после начала войны население города увеличилось втрое из-за наплыва беженцев. Местные быстро сообразили, что этих людей можно использовать в качестве рабочей силы. Сначала речь шла о найме за небольшую плату, но спустя десять лет мафиозные кланы Сан-Антонио уже в открытую практиковали рабовладение и даже открыли первый в послевоенном Техасе рынок рабов. Подобного не случилось, ни в Тайлере, ни в Уэйко, где приезжих никто не пытался закабалить, да и не смог бы. На одного коренного жителя приходилось десять, а то и больше мигрантов.