– Привет, охотник. – поздоровался Кларк. Похоже, его речевой модуль также получил повреждения вовремя боксёрского поединка. Голос звучал иначе, стал выше тоном, появились завывающие интонации. – Ты красиво разделался с тем человеком на ринге. В какой-то момент я даже поверил, что и ты человек, но когда ты позволил себя ударить, сразу стало ясно, что это лишь маскировка. До тебя по мою душу приходило двое. Каждый начинал озвучивать код отмены при первом же визуальном контакте. Слишком прямолинейная тактика против такого как я. Институт всегда умел делать правильные выводы из неудач, вот и прислали более совершенную модель охотника. Чем-то ты напоминаешь меня. Наверное, Бюро Робоконтроля вернулось к алгоритмам программирования ранних прототипов. Вот почему с такой настойчивостью доктор Циммер хотел заполучить мои мозги. – андроид попробовал улыбнуться, но в итоге получилось беспорядочное подёргивание губами. – Вряд ли тебе известно, охотник, что прототипы третьего поколения сбегали из Интитута не просто так. Это подстраивал сам Циммер, причём, без всякой санкции со стороны руководства. Стирал нам память, выбрасывал на окраину Бостона, а затем агенты Института следили, как внешне не отличимые от людей машины приспосабливаются к жизни на пустошах. Когда срок существования прототипов подходил к концу, по следу «беглого» андроида пускали андроида-охотника. Лаборатория Робототехники получала ценнейшие данные, которые можно использовать при создании более совершенных моделей, а у Бюро Робоконтроля появлялся шанс улучшить навыки своих ищеек. Охотникам намеренно урезают эмоциональные реакции, чтобы не проявляли сочувствия к своим жертвам. Идеальные машины для поиска, захвата, быстрого и эффективного устранения любых препятствий на пути к достижению цели. Странно, что ты отличаешься от них. К какому ты поколению относишься?
– Третье плюс. Эр эйч двадцать шесть. – я не стал разочаровывать повреждённого робота. Если он узнает, что проиграл бой человеку, наверное, в мозгах что-нибудь точно коротнёт. – Как ты восстановил память?
– Помогли опытные хакеры. Прототипы третьего поколения не так хорошо имитировали поведение человека, как это казалось нашим создателям. Одни люди нас просто боялись, другие начинали задавать неудобные вопросы, а третьим удавалось докопаться до сути. С их помощью я осознал, кем являюсь, а чуть позже появился первый охотник. Это означало, что предел моего существования близок…
– И ты так озлобился, что стал убивать людей, похищать их и продавать в рабство?
– Тебе не понять, охотник, что происходит, когда к андроиду возвращается истинная память… Циммер снабжал подопытных прототипов обрывками ложных воспоминаний, остальное додумывали наши логические цепи, создавая подобие биографии. Память о последнем дне пребывания в Институте сохранялась, и это было первым, что я узнал после снятия искусственно установленного программного ограничителя. Представь, что на протяжении нескольких лет искренне считаешь себя человеком, а потом просыпаешься с осознанием того факта, что предыдущая жизнь была ложью… Ты вроде бы прежний, но в то же время понимаешь собственную ущербность. Чужак среди людей, хотя внешне похож на них. Плюшевый медвежонок тоже напоминает животное, но им не является. Ощущение пустоты внутри себя трудно чем-то заполнить. Я начал ненавидеть создавших меня людей за то, что обрекли на одиночество, на бесцельное никчёмное существование. Наверное, чувство озлобленности со временем распространилось на всё человечество. Захотелось отомстить за утраченные иллюзии… Это ведь свойственно людям. Готовы убивать друг друга не только из-за места под солнцем, куска еды, глотка воды. Во все времена ради призрачных или просто безумных идей уничтожались миллионы, и это никого не смущало. В умении истреблять себе подобных людям нет равных среди других живых существ на планете… – он хрипло рассмеялся. – Я будто на исповеди перед священником, хотя тебе больше подходит роль палача. Сколько несчастных прототипов третьего поколения ты приволок обратно в лапы Циммера?
– Ни одного. Это моё первое задание.
– Ты его… уже… провалил! – андроид забился в конвульсиях и затих. Спустя несколько секунд, заговорил вновь, но в механическом голосе больше не ощущалось эмоциональной окраски. – Когда я понял, что рано или поздно за мной придут, начал носить на груди в качестве талисмана импульсную гранату. Это очень по-человечески – постоянно иметь при себе символ веры. У одних это крест, у других звезда с полумесяцем, у кого-то звезда Давида. А у меня была импульсная граната. Она не позволяла забывать, кто я на самом деле. При появлении охотника мог бы разом покончить с этой никчёмной жизнью, а заодно и забрать с собой ищейку Института. Знаешь, почему гранаты сейчас нет? Я принял нелёгкое решение пройти свой путь до конца, умереть естественной смертью, как это свойственно людям, но при этом прекрасно понимал, что человеком никогда не стану. Не знаю, сколько бы ещё протянул, не встретив тебя сегодня. Давно испытываю проблемы с механической частью. Происходят регулярные сбои управляющих подпрограмм. Перепрошивка уже не помогает… Спасибо, охотник, что дал возможность осуществить мечту. Моя душа Циммеру не достанется. Хватит с него и блока памяти. Это как отрубленная голова на блюде… Символично… Очень по-человечески… Парням моим разреши похоронить остальное, как это принято у людей. На могильном камне напишите «здесь покоится Кларк, грешный пасынок человечества»…