* * *
До 90-го шоссе мы с кроком могли бы добраться двумя маршрутами: коротким по 310-й федеральной трассе или длинным через жилые кварталы района, обозначенного на довоенной карте как Лулинг. Я выбрал второй вариант, рассчитывая по пути заглянуть в больницу на Пол-Мейллард-роуд. Скорее всего, медикаменты со склада давно растащили, но оставался шанс, что не подчистую, ведь в окрестностях Нового Орлеана путешественники, торговцы и охотники появлялись нечасто. После двух пинт радиоактивного молока и ночёвки в салоне машины рядом с фонящими останками полицейских, мой организм нуждался в медикаментозной поддержке. Доза полученной радиации имела подлое свойство накапливаться. Лучше не доводить до того момента, когда чаша переполнится, и начнутся клинические проявления лучевой болезни. Изгнанный сородичами крок-подросток привык осторожничать в светлое время суток, и останавливался при каждом непонятном шуме, будь то звук падения черепицы, сброшенной ветром с крыши, или скрип несмазанных петель калитки. Прошло не меньше часа, прежде чем моя уверенность передалась напарнику. Не знаю, откуда Маленький Зуб попал на спортплощадку, сколько времени провёл на ней в ожидании, пока раненый брамин не ослабеет. Судя по взглядам, которые подросток бросал по сторонам, в жилых кварталах он оказался впервые.
Я бы прочёл просветительскую лекцию на тему довоенной городской архитектуры второй половины двадцать первого века, если бы сумел это сделать. Несколько попыток наладить диалог разбивались об ответ Маленького Зуба: «Бесхвостый плохо говорить». Простейшие понятия удавалось передать при помощи свиста, но более сложные фразы в моём исполнении крок не воспринимал. Я догадывался, что виной тому несовершенство звукозаписывающей аппаратуры, использованной Данди при составлении словаря. Верхние частоты микрофон напрочь обрезал, это искажало запись и в конечном итоге сильно сказывалось на моём произношении. К тому же, не обладавший абсолютным слухом диджей частенько перевирал тональность, когда пытался сам воспроизвести непростую свисто-речь разумных крокодилов. В более чем половине случаев мне приходилось ориентироваться на интерпретации Данди, а не на запись живого голоса подопытного крока. Желая поскорее преодолеть языковой барьер, я придумал обучающую игру «скажи-повтори». Указывал на предмет, название которого приблизительно знал, высвистывал, как мог, и ждал от Маленького Зуба уточнения. Подросток не сразу сообразил, чего добивается бесхвостый напарник, а когда понял, с удовольствием взял на себя роль учителя, но долго не мог привыкнуть, что свист исходит из моего рта, а не из ноздрей, как положено у кроков.
Должно быть, со стороны это выглядело забавно. Непрерывно свистящий оживлённо жестикулирующий человек и отвечающий ему в том же духе прямоходящий крокодил. Впрочем, я надеялся, что наш урок обойдётся без зрителей. Лулинг не попал в зону поражения ударной волной ядерного взрыва. Давно покинутые жителями дома медленно разрушались от старости. На тактических занятиях спецподразделения Сэм перечислял признаки временного или постоянного присутствия людей: костры, дым из печных труб, запахи приготовляемой пищи, развешанная для просушки одежда, благоустройство жилищ. В стремлении к сиюминутному комфорту человек латает прохудившиеся крыши, закрывает листами фанеры дыры в окнах, устраивает баррикады, чтобы затруднить доступ недоброжелателям. Опытные путешественники устраивают примитивную сигнализацию возле тех мест, где останавливаются на отдых, даже минируют подходы, если появляется такая возможность. Ничего из вышеперечисленного я не обнаружил. Более того, пребывал в полной уверенности, что район до сих пор не разграбили. Если и заглядывали сюда мародёры, то крайне редко. Сказывалась плохая репутация Нового Орлеана, затопленная левобережная часть которого служила пристанищем многочисленному зверью.
На правом берегу дамбы успешно сдерживали воды Миссисипи, иначе улицы Лулинга давно превратились бы в болото. Шагая вдоль Пол-Мейллард-роуд, я удивлялся богатствам, оставшимся после эвакуации жителей. В домах сохранилась меблировка, сквозь стеклянные дверцы шкафов виднелась кухонная посуда. На террасах стояли передвижные гриль-барбекю, на давно заросших высокой травой лужайках ржавели под открытым небом газонокосилки. Через открытую дверь гаража заметил верстак с хорошими довоенными инструментами. В Клинтоне, вдоль и поперёк обчищенном бродягами, ржавого гвоздя уже не сыскать, а в Лулинге под капотами машин до сих пор встречались ядерные блоки. Я бы забрал один, но в разгрузочном жилете не нашлось кармана подходящего размера. Из гаражного набора инструментов взял отвёртку, в комоде отыскал несколько дамских шпилек. С речным пиратством покончено, пора возвращаться к прежнему ремеслу взломщика. Заинтересовавшийся моими находками Маленький Зуб решил узнать, как называются эти предметы. Я догадывался, что цивилизация крокодилов не пользовалась инструментами, но промолчать было бы невежливо по отношению к напарнику. Не разжимая зубов, с визгливыми интонациями промычал на английском «отвёртка», украсив слово французским прононсом. Крок прислушался, дважды попросил повторить, а затем с лёгкостью воспроизвёл мои надрывные завывания. Впору совместно придумывать англо-крокский диалект.