Книгу опубликовало уже давно исчезнувшее издательство, связанное с анархистами и хиппи, хотя, если судить по тону первых страниц, текст был гораздо суше, чем намекала цветистая, наркоманская обложка. Буквы на строчках гуляли вверх и вниз. Я заметил, что в книге нет оглавления, и разочарованно вздохнул.
Я лег на кровать и позвонил двум женщинам, с которыми встречался, сообщил им, что еду в Уль-Кому. Бисайя, журналистка, ответила:
– Круто. Непременно зайди в галерею «Брунай», там выставка Кунеллиса. Купи мне открытку.
Сариска, историк, удивилась и расстроилась тем, что я уезжаю на неизвестный срок.
– Ты «Между городом и городом» читала? – спросил я.
– Да, конечно, в универе. В обложке от «Богатства народов». – В 1960–1970-х годах некоторую запрещенную литературу можно было купить в обложках от других, разрешенных книг. – А что?
– И как тебе?
– В то время это было потрясающе. К тому же для меня это было проявлением невероятной храбрости. Но впоследствии книга показалась мне нелепой. А что, Тиадор? У тебя наконец наступил подростковый возраст?
– Возможно. Никто меня не понимает. И я не просил, чтобы меня рожали.
Каких-то особых воспоминаний об этой книге у Сариски не осталось.
– Блин, я просто не верю, – сказала Корви, когда я позвонил ей. Она повторяла это снова и снова.
– Знаю. Именно так я и сказал Гэдлему.
– Они снимают меня с дела?
– Не думаю, что существуют какие-то «они». Но, к сожалению, да, ты не сможешь поехать.
– И это все? Меня просто выбрасывают?
– Извини.
– Гадство… Вопрос вот в чем, – сказала она через минуту, которую мы провели молча, слушая дыхание друг друга, словно влюбленные подростки, – кто мог скинуть эту запись? Нет, вопрос вот в чем: как они нашли эту запись? Почему? Сколько там долбаных часов пленки, сколько камер? С каких это пор у них есть время просматривать всю эту фигню? Почему именно на этот раз?
– До отъезда у меня еще есть время. Я тут подумал… Ориентация будет послезавтра…
– И что?
– Ну…
– И что?
– Извини, я задумался. Насчет пленки, которой нам только что дали по башке. Не хочешь провести небольшое расследование? Пара звонков, несколько встреч. Пока мне не дали визу, я собираюсь разобраться с одним конкретным вопросом – с фургоном, который катил в чужие земли. Из-за этого у тебя могут возникнуть проблемы, – последнюю фразу я произнес шутливым тоном, словно предлагал что-то интересное. – Тебя ведь сняли с дела, так что все это не совсем разрешено. – Тут я соврал. Ей опасность не угрожала – я мог одобрить все, что она сделала. У меня могли быть неприятности, но у нее – нет.
– Ну, значит, да, блин, – ответила она. – Если власти тебя игнорируют, остается действовать без разрешения.
Глава 11
– Да? – Микаэль Хурущ вгляделся в мое лицо из-за двери своего обшарпанного офиса. – Инспектор. Это вы. Что… Здравствуйте?
– Господин Хурущ. Небольшое дельце.
– Пожалуйста, впустите нас, – сказала Корви.
Он открыл дверь шире, чтобы посмотреть на Корви, вздохнул и дал нам пройти.
– Чем могу помочь? – Он стиснул ладони, потом снова развел их.
– Вы как без фургона – нормально? – спросила Корви.
– Хреново, но мне друг помогает.
– Какой он молодец.
– Правда же? – спросил Хурущ.
– Когда вы получили пропуск ЛКВ для вашего фургона, господин Хурущ? – спросил я.
– Я… что, что? Я не… Я не обязан…
– Интересно, что вы уклоняетесь от ответа, – заметил я. Его ответ подтвердил мою догадку. – Вы не настолько глупы, чтобы наотрез все отрицать – пропуска-то все регистрируются. Но тогда о чем мы спрашиваем? И почему бы вам просто не ответить? Что не так с этим вопросом?
– Господин Хурущ, не могли бы мы взглянуть на ваш пропуск?
Он несколько секунд смотрел на Корви.
– Его здесь нет. Он у меня дома. Или…
– Может, не будем? – прервал его я. – Вы лжете. Мы любезно предоставили вам последний, крошечный шанс, но – ой – вы его просрали. У вас нет пропуска «Любой квалифицированный водитель» для многократного въезда в Уль-Кому. Верно? И его у вас нет, потому что его украли. Похитили вместе с фургоном. Более того, он находился внутри вашего фургона – как и ваша древняя карта города.