– И всё из-за них. – Роза с радостью возлагала всю вину на чистокровных, и скоро не останется никого, кто мог бы с ней поспорить.
Толпа принялась освистывать их, и в сторону чистокровных, стоявших на коленях у ног Розы, даже полетело несколько камней. Метание снарядов быстро прекратилось, когда стало ясно, что по стражникам попадает больше камней, чем по чистокровным.
Роза начала спускаться по ступенькам, сначала медленно, осторожно ступая на каждую и проверяя, насколько твёрдо стоит ступня, и не слишком ли сильно дрожат ноги. Она знала, что выглядит хрупкой и слабой, но уж лучше самой вынести это испытание, чем позволить поддерживать себя до самого низа.
К тому времени, как Роза спустилась, на лбу у неё блестел пот, и она сражалась с желанием затрястись и рухнуть. Перед ней на коленях стояли последние члены семейств, которых она поклялась убить. Шестнадцать мужчин, женщин и детей. Все чистокровные. Все части той проблемы, болезни, поразившей Дикие Земли.
Роза знала, что никто из этих людей не виновен в смерти её сестры. Знала, что виновный человек умер задолго до начала её крестового похода. А ещё она знала, что смерть сестры не была просто поступком одного человека, но проявлением гораздо более масштабной проблемы. Чистокровные были чумой, но недолго им осталось.
У подножия лестницы ждала Генри. Маленькая убийца готова была поработать палачом, но на её лице застыла мрачность, которой Роза не узнавала. Она убийца, нож во тьме, и как бы ей не хотелось думать иначе, от некоторых неопровержимых истин не уйти. Генри была убийцей. Но не сегодня. Возможно, даже она способна измениться.
– У тебя ножи острые? – спросила Роза, достаточно громко, чтобы чистокровные её услышали.
Генри это явно немного поразило.
– Ага. Как бритва.
– Могу я позаимствовать один? – спросила Роза.
– Точно? – сказала Генри. Она наклонила голову, чтобы из-под шляпы посмотреть в глаза Розе. – А разве эт не из тех штук, которые для тя должны делать такие, как я? – Дрожь в голосе выдавала опасение Генри.
Роза медленно покачала головой и проговорила тихо, почти шёпотом:
– Я уже мертва, Генри. Пусть кровь этих уёбков ляжет на мои руки.
Маленькая убийца некоторое время просто смотрела, и между ними тянулась тишина. А потом она кивнула, достала из ножен один из своих кинжалов и протянула Розе.
Нож был небольшим. Полфута блестящей стали, немного изогнутый на конце и с простой рукоятью без украшений. Роза пригляделась – рукоять слегка изменила цвет, дерево приняло часть красного от тех, кого этим ножом убили. Протянула руку и взяла нож у Генри.
Снова обернувшись к чистокровным, стоявшим перед ней на коленях, Роза увидела страх на их лицах. Истинный страх. Ужас тех, кто знает, что вот-вот умрёт. Она игнорировала толпу вокруг и сосредоточилась на шеренге связанных людей, ожидающих казни.
Шестнадцать человек. По меньшей мере несколько из них – хнычущие дети, некоторые даже стоять едва могли. Возможно, негодники даже не понимают, что происходит – просто знают, что их руки связаны, а позади стоят солдаты и крепко держат, не давая двигаться.
Роза направилась влево, к самому дальнему из чистокровных, и остановилась перед стариком. Всё лицо у него было смуглым, суровым и морщинистым. Старые, уже почти молочно-белые глаза смотрели на Розу, которая остановилась перед ним, взвешивая нож в руке.
– А как же насчёт иного пути? – спросила Лариса Фанклин. Из всех членов семейства Фанклин у неё одной остался хребет.
Роза шагнула назад от старика, посмотрела направо, несколько секунд осматривала Ларису, а потом перевела взгляд дальше и увидела Найлза Брековича в дальнем конце шеренги ожидающих казни.
– Моя дочь всё будет решать иным путём, – сказала Роза. – А я? Я собираюсь увидеть всех вас мёртвыми прежде, чем сделаю свой последний вдох.
Роза шагнула вперёд, игнорируя небольшую дрожь в ногах, и вытянула руку. Солдат крепко держал старика, так что тот не мог никуда деться, и Роза увидела страх в его глазах, когда он до конца осознал, что происходит. Она быстро провела клинком по его горлу, и потекла кровь, заливая его шею и одежду.
Однажды Роза слышала, что с годами кровь у человека разжижается, и это явно было похоже на правду. Старик давился и булькал, и брызгал кровью на землю и на шубу Розы. Наконец, он умер, солдат отпустил его, и тело с глухим ударом упало на землю.
Один готов, и Роза отступила назад. Следующим в шеренге был сам лорд Танит Фанклин. Маленький и толстый человек, мягкий и слабый. Он покачал головой и уставился перепуганным взглядом на алый нож в руке Розы.