– С ней всё в порядке? – спросил генерал, махнув рукой в сторону Генри.
Роза подошла к нему и тяжело оперлась об стол.
– Генри не ранена.
– А Чёрный Шип?
Роса подавила желание закричать.
– Я надеялась, что вы сможете пролить немного света на это, генерал. Я жду отчёта.
Генерал Верит покачал головой.
– Предпочитаете сначала плохие новости или ужасные?
– И та и другая, так или иначе, придут, генерал, и промедление не ослабит удара.
Его лицо выглядело вытянувшимся, иссушённым и измученным. Впервые с тех пор, как она его встретила, его плечи поникли, и казалось, будто тяжесть доспехов тянет его вниз.
– Мы потеряли почти девять тысяч человек, почти половину наших сил. По моим оценкам ещё тысячу потеряем до восхода солнца.
Роза сглотнула и порадовалась, что есть стол, на который можно опереться. Они взяли только одну стену, а потеряли уже так много. Девять тысяч. Она видела такое число в деньгах, в холодных монетах, и потому могла представить. Но в людях…
– Ещё тысяча? Раненые? – спросила Роза.
– Некоторые. Да, многие умрут от ран. Но большую часть мы потеряем из-за дезертирства.
– Что?
– Любая армия теряет солдат из-за дезертирства. Одни дезертируют со скуки, другие хотят вернуться к семьям, сеять зерно или другие семена. И любая неудача непременно увеличит число тех, кому захочется попытать счастья где-нибудь в другом месте. – Он вздохнул. – А мы потерпели большую неудачу, миледи. Я приказал командирам подразделений глаз не сводить с людей, но… – Он покачал головой. – Если человек решил уйти, то он уйдёт.
Роза потёрла виски.
– Мы всё ещё превосходим их по численности почти вдвое.
Генерал кивнул.
– Мы считаем, что они потеряли от пятисот до тысячи солдат.
– Двадцать к одному, – протянула Роза. – Во имя богов.
Генерал Верит кивнул.
– Возможно. Мы не можем себе позволить ещё одну такую атаку, миледи. Либо мы отыщем способ пробить стены, либо начинаем долгую осаду.
– Как? – спросила Роза. – Как всё пошло настолько ужасно?
– Это была ловушка, – сказала Генри, всё ещё сидевшая между шкафом и кроватью Розы.
Роза взглянула на неё и затем на генерала. Тот кивнул.
– Они хотели, чтобы мы пробили внешнюю стену. Позволили нам зайти, позволили взобраться по лестницам. – Он горько усмехнулся. – Следует отдать должное Найлзу Брековичу – он отличный командир. План великолепный. – Генерал покачал головой. – Я должен был предвидеть, что так и будет.
Роза нахмурилась.
– Не уверена, что поняла. Они дали нам пробить свои внешние и самые надёжные укрепления, и как это может быть хорошим планом? Почему это ловушка?
Генерал Верит указал на карту.
– Весь город построен как ловушка. Внутренние стены легче охранять, и их нужно захватывать в первую очередь. Внешние стены – смертельная ловушка для нападающих, до тех пор, пока на внутренних стенах остаются люди. Но нельзя оставить внешние стены, или солдаты на них будут окатывать вас градом стрел. Брекович специально оставил немного солдат на внешней стене. Хотел, чтобы мы её взяли, хотел, чтобы мы подняли туда войска. В то же время он хотел, чтобы мы пробили внешние ворота. В тот же миг он знал, что нам придётся отправить больше войск, чтобы пробиться внутрь и взять внешние стены. Если бы любая атака там была успешной, то нам пришлось бы захватить и удерживать эти стены, и в то же время пробиваться к внутренним.
Генерал ткнул в карту, где та изображала внутренние стены.
– Здесь у них были котлы с кипящим маслом и "скорпионы", из которых можно попасть по любому на внешней стене. Не говоря уже о всех лучниках и более сильных укреплениях. А на внешней стене нет укреплений против атак изнутри. Как только мы послали крупные силы, он захлопнул ловушку и по полной воспользовался внутренними стенами. Ловушка была чертовски хорошая, и мы вступили прямиком в петлю. Я завёл нас прямиком в петлю.
Роза неровно вздохнула и уставилась на карту.
– Значит, захват внешней стены означает смерть, если мы не захватим прежде внутреннюю, и мы не можем оставить солдат на внешней стене за нашими спинами. Сколько людей у них осталось?
– Может, пять тысяч. Более чем достаточно, чтобы сдержать наши десять.
– Я не вижу, генерал, – сказала Роза. – Не вижу способа победить.
– Я тоже. Вчера я предлагал полноценную осаду. Никого не впускать, никого не выпускать. Ждать, пока их запасы истощатся. Сегодня я предлагаю это снова, но уже более настойчиво. Мы не можем взять город штурмом, миледи. Он неприступный.