Король испуганно посмотрел по сторонам. Куда бежать? Но далеко уйти ему не удалось.
— Стой! — на дорогу сзади и впереди вышли люди. Вооружённые до зубов и до того грозные, что даже улыбка у них была кусающей.
— Вы кто такие? — завопил от неожиданности король. — И как вы смеете меня останавливать? Да я… Да я… — Он хотел сказать, что они имеют дело с королём, но вовремя спохватился. Он понял, что будет лучше, если они об этом не догадаются.
— Золото давай! — гаркнул предводитель разбойников и больно толкнул короля пистолетом в живот.
Разбойники ходили вокруг короля, высматривая, чем бы поживиться.
— Какое у него золото? — сказал один из них. — Пускай хоть еду из котомки отдаст.
Король, понимая, что в котомке его погибель, прижал её к груди. Но разбойники на то и разбойники: делают, что хотят. Раскрыв котомку, они ахнули.
— Постой-ка, да ты король!
Триста Тридцать Третий выпятил грудь.
— Попался! — загалдели, запрыгали разбойники.
Король вертелся во все стороны, не зная, где укрыться.
Только теперь Триста Тридцать Третий понял, в чьи руки он попал.
11. Город Разбойников
Его привели и бросили к ногам атамана разбойников.
— Корону конфисковать, — изрёк атаман. — А этого…
— Убить! — закричала хором вся ватага.
— Бесполезный он какой-то, — пожал плечами атаман. Но тут прекрасная мысль пришла ему в голову. — Возьму-ка я его себе в слуги. А корону пускай пока поносит, — засмеялся атаман. — А то что за король-слуга без короны?
И началась у короля новая жизнь.
Разбойники жили в шалашах, пещерах и дуплах, которые имели свои названия: пещера "Пятеро вверх тормашками", дупло "Вырви глаз", шалаш "Кривая сабля"… На самом высоком дереве, под которым стоял шалаш атамана, реял на ветру чёрный флаг. Если присмотреться к нему, то видно было, что это чья-то чёрная от грязи майка. Но так как на ветру и под дождём она то и дело светлела, то королю вменили в обязанность лазить на дерево, снимать флаг и вываливать его в грязи.
Но это была не самая главная его обязанность.
С утра король спешил к роднику за водой. Атаман, не отрываясь, тотчас выпивал полведра и гнал короля за водой снова.
Потом надо было начистить картошки на всю разбойничью ораву. Картошка прыгала, выскальзывала из рук, как живая рыба, плюхалась в пыль. Приходилось её без конца мыть, а значит, снова идти за водой. И ещё во время работы то и дело сползала на нос корона. А разбойники не разрешали королю работать без короны.
Они гоготали, глядя, как король в короне хлопочет по хозяйству.
Король не имел ни секунды отдыха. Приготовив завтрак, он принимался подметать тропки в лесу. Пыль стояла столбом, когда король, размахивая метлой, пытался навести порядок. А разбойники, издеваясь, назло ему бросали мусор на подметённые дорожки. Приходилось все начинать сначала.
Разбойники целый день ничего не делали. От безделья они ставили короля под дерево и клали ему на корону яблоко. Самые искусные стрелки начинали соревноваться друг с другом. Яблоко трескалось, осыпая лицо короля семечками. Но король был рад, что разбойникам удавалось попасть в яблоко. Хуже было бы, если бы они не попали.
12. Зависть
Вечером король чесал пятки атаману, который гоготал на весь лагерь. А разбойники, слушая этот гогот, недовольно ворочались в своих постелях из мха и соломы. Чем они были хуже?
Однажды вечером, когда король слишком уж проникновенно чесал атаману пятки, самый свирепый из разбойников закричал:
— Мы тоже хотим иметь слуг! Хотим, чтобы нам взбивали постель. Хотим, чтобы вечерами нам чесали пятки.
Вся орава заулюлюкала, засвистела, собираясь в поход.
Они решили идти в город Королей за слугами.
— Мы его переименуем в город Разбойников, хи-хи! — орала ватага.
— Городскую площадь назовём площадью Отрубленной Головы.
— Мы хотим жить в комфорте. Веди нас, атаман!
Не дождавшись утра, разбойники гурьбой пошли к городу Королей. Вслед за ними неслись клубы пыли. Последним, глотая пыль, брёл король.
Разбойники горланили песни, а король утирал слезы.
13. Заблудились
Ватага остановилась на развилке, под огромным дубом. Одна дорога шла налево, такая же дорога поворачивала направо. Дуб разбросал ветви и туда, и сюда.
Разбойники топтались в нерешительности.