— Седьмой столик, пожалуйста. Два нефильтрованых пива, кальян и закуску поразнообразней.
— Кому ты это говоришь?
— Сама с собой. Разве ты не видишь, я отыгрываю роль. А ты очень плохой актёр.
— Больно надо, — поморщился я. — Почему я вообще пошёл за тобой?
— Потому что мне очень идут эти шорты и образ таинственности, — ответила Анна.
— А зачем тебе две кружки пива?
— Так…
— Хрен с тобой. Тёмного.
— Тёмного, — повторила Аня. — И всё остальное. Яблочной нахлы и мой любимый ледяной тортик.
Всё это она произнесла в пустоту, ни дрогнув ни мускулом. Затем, что-то весело напевая себе под нос, пошла шутливой строевой походкой к уютным, мягким, обтянутым цветастым покрытием диванам и резному деревянному столу.
Ни единого человека по пути. Я специально поглядывал по сторонам на другие столики. Но это не помешало на нужном столике оказаться трём кружкам пива, двум подносами с закуской и не вписывающемуся в картину торту с обилием мороженого.
— Что в оплату?
— Время, — не стала отпираться она.
— Какой курс?
— Ты платишь не за заказ, а за проведённое здесь время. Но, если по итогу ты не съешь всё, что заказал, цена может резко возрасти.
Я посмотрел на подносы с едой. Угощение было щедрым, но на первый взгляд никакой подставы нет. Вполне по силам обычному человеку, хотя порции действительно больше привычных в кафе.
Тарелка зажаристой картошки фри с чесноком, сушёные кальмары, зажаренные и покрытые хрустящей корочкой кольца кальмара и лука, три подставки с соусом, покрытые приправами и сыром сухарики, небольшая нарезка разных видов сыра, крохотная пиала с оливками и кусочки сушёной рыбы. А, и грибы с луком в масле…
— Ты всегда так ужинаешь?
— Свою половину я осилю. Хотя две кружки вместо одной были неожиданным ударом. Ты хитёр, Полярис. Здешняя выпивка хорошо развязывает язык даже тем, кто был заядлым алкоголиком.
— Как всегда, ты говоришь о подводных камнях уже после. Хорошо, что зная тебя, лично я заказал только кружку тёмного. Но с удовольствием разделю с тобой часть трапезы. Если мне понравится разговор и закуска.
— Полярис! Ты хочешь оставить девушку платить за двоих?
— Посмотрю в ценник — решу. Это более великодушно, чем та «шутка» с трамваем.
— Брось, ты же жив.
— Ну так и тебя здесь никто не убивает, — пожал плечами. — Рейтинг доверия к тебе у меня ниже плинтуса.
— Но ведь фактически я тебе помогла. Постоянно помогаю! И вот мне за это прилетело.
— Да, так бывает с непрошенной помощью, — не стал отпираться я. — Не припомню, чтобы у тебя просил оказаться в ситуации, где рискую жизнью.
— Ну хватит уже вспоминать тот трамвай.
— При чём тут трамвай? Меня вот и про могущество никто не предупреждал, а теперь оказывается, за это есть плата.
— Ты сам принимал решение. Я тут вообще не причём. Тем более, что ты, видимо, от злости за это решил повторить, — насупилась она.
Во, наконец-то мне удалось её зацепить и немного вывести из себя.
Тем более, что у меня самого внутри закипало раздражение. С чего вдруг эта особа в курсе всех наших договорённостей с Рутой? В следующий раз нужно будет обговорить ещё и секретность. И цену повысить, да. Ибо нефиг.
— На всё можно смотреть под разными углами. Может, ты не смогла меня убить оплатой трамвая и потому решила отвести туда, где я сам по преступному сговору и незнанию убьюсь. Это как дать человеку с головной болью таблетку с мышьяком в обёртке из под цитрамона и говорить «сам виноват».
— Ну хорошо, ты на меня зол. Дальше что?
— Понятия не имею. Исправляйся. Или я пошёл.
— Э-э-э?
— Ты говорила, я тебе зачем-то нужен? Что хотела-то? — напомнил я растерянной девушке.
Я дал ей время на размышление и попробовал пиво. Осторожно, сперва понюхав — на запах, цвет и вкус — пиво как пиво. Закуски тоже выглядели нормальными. Картошка ещё была горячей, как и зажаристые сырные шарики и кольца кальмаров в панировке.
М-м-м! Да, это действительно вкусно. В такое кафе бы и я сам сводил кого-нибудь.
Во времена апокалипсиса я уже давно не чувствовал вкус пищи. Я просто ел, что было доступно, и сетовал на пустую трату времени для кормёжки тела. Сейчас же мне будто и правда было чуть за двадцать, и вкус жизни чувствовался во всём, даже в таких простых вещах, которые в последние времена уже были мало кому доступны.
— Кто всё это делает и из чего? — спросил я, поняв что Аня зависла и отвечать не спешит.