На этот раз — в зелёный.
С пола медленно поднялась женщина чуть за сорок, в зелёной одежде.
— Зелёный. Хороший цвет, — произнесла она. — Напомни, как тебя зовут?
— Полярис.
— Судя по тому, что мы на лестнице, я веду тебя к сердцу. Мы с тобой заключили контракт.
— Да.
— Хорошо, идём.
Идти уже почти и не нужно было. Впереди была площадка, достаточно широкая после узкой лестницы. И что ещё страннее, она была залита ярким солнечным светом.
— Что это? — спросил я.
— В последнем призыве стирателей такого не было, — сказала она. — Это архистиратель. Глава крупной группы. Потеря прошлого сильно не понравилась Городу, он сильно их бережёт.
— То есть какой-то очень сильный твой коллега?
— Если только в том, что касается участи. Я — героическая душа. А это — собранный из осколков падший бог.
— Серьёзно? Вы ей сюда приносите время или что-то такое? — спросил я.
— Зачем? Моим богом была Аруна Вечных Лесов, дева охоты. Я лишь показала тебе, что ты должен защищать.
— Погоди-ка. А не ей ли случайно поклоняется Анна?
— Благодаря ей удалось стабилизировать Несбывшуюся. Отсюда взялось название этого осколка реальности. Нисарин, владыка Несбывшейся Радости. Осквернённый пустотой свет.
Я подошёл ближе. Круглое лицо, умиротворённый вид, чуть вьющиеся волосы. Чем-то мою бывшую из нулевого напоминает.
Она лежала в светящемся хрустальном саркофаге, в окружении лиловых цветов. Такое же свечение давали твари в том круге, когда в Городе появились порождения мёртвой магии.
Ощущения это всё вызывало странные. Одновременно душащий страх, и в то же время тоску по утраченным радостным дням.
— Луричева очень глупа, — сказала Лоралин. — Хоть и мнит себя хитрой. Но хитрость удел чиффари. Мудрость и понимание гораздо важней.
— О чём ты?
— Полагаю, привязать тебя к ней было её главной задачей. Но я справилась лучше, не правда ли? — она усмехнулась.
— Так, мне что-то не нравится то, о чём ты говоришь.
— Да? Тогда ты меня не так понял. Я лишь хотела сказать, что у нас с тобой общие цели. Договора о том, что ты встанешь на защиту сердца Несбывшейся более чем достаточно.
— Ты меня подставила, но я пока не пойму как, — честно признал я. — Просвятишь, у нас всё-таки вечер откровений?
— Нет никакой подставы. Я ухожу и не смогу защищать её своим навыком. Кто-то должен делать это вместо меня. С этим я передала тебе свою силу. Скоро ты добудешь и другие и станешь опасен.
— Кого вы боитесь?
— Третья сила — самая малочисленная и слабая. Такие как я — заперты здесь, потому что за пределами домов вызовем кризис. Эхо должно быть или огромным, за две сотни, или равняться единице. Но у нас везде есть свои.
— Действовать против своих интересов я не буду, — сразу сказал я.
— Пока что интерес у нас был общий, избежать разрушения Города. А завтра ты поймёшь, что это была честная сделка.
— Завтра? — не понял я.
Она не ответила. Снова застряла, глядя в одну точку.
— Ты в порядке?
Вздрогнув, она дёрнулась к саркофагу и упала на прозрачную крышку. В глазах снова появилось что-то звериное.
— Город гневается… я не должна была этого делать? Почему? Если бы я просто ушла, не оставив никого… у меня не было выбора!
— С кем ты разговариваешь?
Лоралин снова отскочила, неуклюже перецепилась через ступень, на которой был саркофаг и повалилась на каменный пол, сильно приложившись головой.
Глаза женщины бешено завращались.
— Плохой… плохой цвет. Нет, не может быть, это не должне быть плохой цвет!
Она вытащила кубик и принялась лихорадочно собирать, но быстро сбивалась со счёта, а затем перешла на молитву.
— Я могу чем-то тебе помочь?
— Да, выполни условия нашего договора.
— А сейчас?
— Возьми… Гераний… — Перепуганная женщина неопределённо махнула рукой. Я увидел на полу обронённую трость.
— Время… пришло… делай что всегда. Собирай время без жалости…
Она неестественно выгнулась. Последний цвет был совсем коротким.
— Чёрный… Не… смотри… на… стены… картины… — выдавила она, и пространство снова начало выгибаться. Только саркофаг оставался неизменным, а вот помещение сперва разрослось, потом сжалось, затем начало по всякому вытягиваться, и последовал взрыв чёрного света.
На миг всё скрылось в кромешной мгле, а когда я нашарил телефон, в тусклом свете экрана увидел новую версию Лоралин.