Меня взяла паника, будто я и правда ребёнок, который не должен выглядеть как непонятная хрень.
Вытянул градусник и увидел, как тот устремился за сорок второй градус.
Чего⁈
Резкими взмахами руки я сбил температуру до тридцати шести и даже усилием воли собрался, чтобы отдать градусник бабушке обратно.
— С тобой всё в порядке? Уже третий час дня. И лоб такой горячий…
— Солнцем наверное напекло, — я кивнул в сторону окна.
— Опять вчера играл в свои игры? — с осуждением спросила она, и я с готовностью закивал.
— До самого утра. Очень интересно было!
— А… тогда ясно. Есть будешь?
— Если сейчас три, то мне нужно срочно к другу! — испуганно сказал я. — Блин, нужно бежать!
Всё это было сыграно на одном дыхании. Даже не знаю как у меня получилось.
— Нервный ты какой-то… давай хоть покушаешь сначала?
— А пирожки есть? Я бы с собой взял. И для друга.
Как у меня получилось выйти из дома и не спалиться — чудо какое-то. По пути я раз пять застревал в картинах или даже на ровном месте. Помогало повторять как мантру про себя, что мне нужно просто идти за бабушкой. Затем на кухне я залип в окно и снова перенёсся в на дачу.
Однако затем смог таки вынырнуть из этой круговерти, когда получил кулёк с пирожками и бутылку ещё горячего компота.
Выйдя за дверь дома, я оказался один на один с бескрайними просторами удивительного мира живых облаков. Увидел одновременно сотни насекомых, копошившихся в траве. Проследил за тем, как едва заметно трепещются на ветру листья деревьев, ощутил изменившийся воздух так, будто впервые в жизни начал по-настоящему дышать.
Путь к живущей по соседству Красноглазке занял по личным ощущениям часа полтора-два.
Оказавшись на её территории, я прошёл в дом, который снова походил на те же руины древнего храма, заключённые между полем подсолнухов и умирающим древним лесом.
Саму Красноглазку я не увидел. Но ощутил, когда она привычно бросилась мне на шею и ткнула пальцем в щеку с криком «Джи!».
Её похоже, никакие откаты не задели. Но листы бумаги закончились — она изрисовала их с двух сторон и снова перешла на стены, делая их ещё более красочными и реальными.
— Угощайся, — сказал я и поставил кулёк на стол. Я пока есть был не способен.
Медленно отошёл к кровати Красноглазки и повалился туда, чтобы медленно приходить в себя.
Так я пролежал до самого вечера, активно притворяясь овощем с грядки.
Закрыв глаза, я продолжил путешествие в своё прошлое, потому как больше мне ничего и не оставалось. Заново прожил памятные моменты из первых классов. Большую часть времени погружение было настолько сильным, что я действительно полностью жил там. Но при этом даже так подмечал некоторые расхождения, вызванные эхо.
История была сильно сглаженной, конфликты в ней практически отсутствовали. Детство представлялось чередой бесконечного счастья, хотя в нулевом мире наверняка были и плохие моменты. Их Город отбросил, как нечто ненужное, а критерием взял именно моё восприятие.
Те же проигрыши деду в шахматы у меня не вызывали ничего кроме тепла на душе и ностальгию. А вот конфликты в школе отсутствовали напрочь. Хотя, очевидно, что, как и у каждого ребёнка, они были.
Сколько так прошло времени в реальности?
Когда я открыл глаза, надо мной было солнце, а ногу что-то щекотало.
Посмотрел туда, и увидел как Красноглазка, сняв с меня обувь и носок, водит кисточкой по пятке.
— Сколько времени? — спросил я.
— Джи? — она повернула голову набок.
— Джи, джи… — сказал я и встал.
Вторая нога тоже была уже раздета и раскрашена под зелёную траву с одуванчиками.
Ступил с кровати на травянистую землю… верней, на рисунок земли. Больше в доме Красноглазки официально не осталось ничего, что ещё не было бы изрисованно, за исключением наших тел.
Мир всё ещё кружился, но я ощутил, что мне стало чу-уточку легче. По крайней мере я мог связно мыслить, что уже хорошо.
Первая мысль была о том, что родители наверняка будут волноваться, если я не вернусь ночевать домой. Но возвращаться не планировал — встать было за пределами моих возможностей.
Придётся придумывать историю о том, что с другом играли всю ночь во что-нибудь.
Лишь бы поскорее прийти в себя.
Несмотря на ночное время, было очень жарко. Я с трудом поднялся, надеясь выйти на улицу к ночной прохладе. Странно, но, несмотря на жару, я совсем не вспотел и кровать была сухой.
На всякий случай решил прогуляться к зеркалу и посмотреть, всё ли со мной в порядке.