На четвёрке Город адаптирует его семейку получше. Интересно, почему он не переходит выше? Не хочет светиться? Ну, уровня до шестого так шифроваться нет смысла. А дальше скрываться уже всё равно не выйдет.
В любом случае, его родственники были вне подозрения.
Но такой сильный навык, который может противостоять напрямую другому навыку стирателя — и не может быть обычным рандомом. Способности всех бывших стирателей ей были известны. Так что или Полярис где-то откопал ещё одного, или это какая-то хитрая способность монстра. Если он изнанщик, то мог получить силу какого-нибудь духа. Но следить за ним в родном плане не удастся. Его сила там будет выше, чем у неё.
Такого сценария лучше пока избегать. Тем более, что у неё слишком много недоброжелателей в Астрале. Хотя, если не удастся найти его слабость, придётся лезть туда. Остаётся надеяться, те боги и полубоги, которые точат на неё зуб, её не заметят.
«Хм. Хорошо», — она откусила большой кусок булочки с яблоком и задумалась.
Если предположить, что это неизвестно откуда взявшаяся нулёвка с незнакомым навыком, то у неё должен быть ареал. Конфликт между пространством и нулёвкой выливается в создание постоянной базы. А такая база всегда выделяется. Больше половины нулёвок — иномирцы, и их ареал плохо маскируется Городом.
— Нулёвка-нулёвка-нулёвочка, где же ты…
Одним махом она покончила с булкой и оголила левую руку. Она была унизана циферблатами разных часов.
Поляриса не будет максимум часов пять. Альфрида — доверчивая дура, он легко её уболтает на что угодно без неё. Но вторая ловушка не может не сработать. И тогда вопрос в том, хватит ли ей ума воспользоваться этим. Незнакомый навык, сопротивляющийся соблазнению, с трудом справляется с ней самой. Альфрида же в тройке сильнейших.
В лучшем случае, она подчинит его, допросит, проведёт сделку, сделает своим рабом. Либо же ему не хватит навыка, и он её возьмёт силой. Итог в общем-то будет тем же.
Но Полярис слишком хитёр, потому нельзя забывать про третий, худший вариант. Он обойдёт ловушку с респиратором и зеркалом, или найдёт способ обойти навык Альфриды.
И вот тогда — у неё есть максимум пять часов, чтобы найти его слабость. Время оправиться от афродизиака, время найти выход с осколка Несбывшейся, притопать сюда.
Она перевела взгляд на второй таймер.
Таймер до смерти не изменился и не предвещал её гибели в ближайшие дни. Параметр личности не изменился и ближайшие семь часов её не побеспокоит.
Итак. Если нулёвка закреплена за ним, Город должен поселить его секрет рядом с ним. Либо здесь, либо там, куда он в будущем переедет. Коэффициент важности поднят до максимума. Если он не сработал в лаборатории, значит фактор чужого влияния слишком высок, и по-настоящему важное случится сейчас.
— Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать, — улыбнулась Анна, обходя дом вокруг.
Заложив руки за голову, отсчитывая шаги, она пошла по району. Общительность и любовь к людям — была самой лучшей её чертой, так она думала. Вопреки распространённому мнению, она искренне любила людей. Особенно их слабости.
— Не жарко вам на солнце, бабуль? — спросила она у старухи, торговавшей яблоками.
Сейчас вечер. Бабушка продаёт всего килограмма полтора. Но их никто не берёт — яблоки маленькие и зеленоватые. К тому же бабка явно не Тарзан и собирала их с земли. По этой причине некоторые из них битые. Старухе нужны деньги и сильно.
Боже, Полярис, кто же так миры создаёт?
— Солнце? — старуха подняла голову к небу. — Вечер, внучка…
— Поди, никто не покупает. Неторговый сегодня день.
— Не берут, — вздохнула старуха.
— Наверное, и не возьмут уже, — покачала головой Анна. — Тем более битые и зелёные.
— За сколько возьмёшь?
— Да не знаю. В магазин идти лень, а надо. Шарлотку думаю испечь для парня. А у вас есть ваш дедушка?
Старуха улыбнулась.
— Пять лет как почил мой Прохор… Одна я осталась, да дочка, да у неё своя жизнь…
— Позвольте глянуть? — она забрала кулёк с грязными яблоками, вынуждая старуху встать.
— А что так на ногах не стоится? — спросила Аня. — Болеете?
— Да колени подводят… Артрит замучил. Вот, лекарство б купить.
— Так покупайте, — важно кивнула Аня и протянула сумму, в пять раз превышающую цену крупных яблок высшего сорта.