Разбросанные предметы их замедляют. Первый даже падает, зацепившись за деревянную балку. Специально выбираю путь, где больше строительного мусора и оставшихся предметов. На ходу хватаю и валю на пол высокую металлическую лестницу.
Снова слышу, как падают на пол тела, но оборачиваться сейчас было бы смертельной ошибкой.
В глубине здание ветвится. Поваленная колонна, несколько поворотов в разные стороны. Очень надеюсь, что монстры способны запутаться. Глаз у них нет, так что ориентируются они точно не на зрение…
Каменный пол под моими ногами сменяется досками. Там явно что-то есть. Некая пустóта. Справа — длинная штора. Нет, театральные кулисы, чудом сохранившиеся в этих развалинах.
Вижу красную точку, ползущую передо мной по сцене в сторону светящегося пятна в её центре.
Что за хрень?
Ну, если идти, то только до конца, — решил я про себя и шагнул в падающий через дыру в потолке свет от луны.
По паркету ударяют тяжёлые ботинки. Твари уже здесь.
Широкая сцена, за ней — побитые жизнью сидения для зрителей, выцветшие красные ковровые дорожки, битая штукатурка, редкие строительные инструменты.
И лишь один зритель, сжимающий в левой руке фонарик.
— Замри, — прошелестела девушка. Больше разглядеть я не мог. Её силуэт оставался скрытым. Фонарь светил вперёд, будто луч небольшого прожектора, оставляя свою хозяйку невидимой.
— Я…
— Молчи. Жди. Не двигайся.
Твари шагнули на сцену. До театра дошло трое преследователей. Существа замедлились и стали медленно обследовать сцену. Я стоял всего метрах в трёх от ближайшей твари. Та смотрела по сторонам отсутствующими глазами. Несколько раз поворачивалась ко мне, но проигнорировала.
А ведь она находилась почти рядом! Как так?
— Похитители лиц не имеют наших органов чувств, — пояснила девушка во мраке. — Но у них хорошо развиты свои собственные. Они ощущают движение. Застынь, и они никогда тебя не найдут.
Звуки существа, видимо, тоже не распознавали.
Тварь прошла прямо передо мной. Некогда это был мужчина лет тридцати с лишним. По одежде сложно что-то сказать, а лица у него уже не было. Оно переходило в алую десну и острые треугольные зубы вечно раскрытой пасти, за которой скрывалась тьма.
Было сложно удержаться и не ударить монстра. Слишком тот подошёл близко, и я чувствовал исходящую от него потустороннюю силу и угрозу всем своим существом. Как чувствовал смрадный запах, не похожий ни на что знакомое. Кислый, будто скисшее молоко с оттенком протухших яиц и гнилой рыбы.
Сейчас тварь казалась даже больше неестественным чудовищем, чем прежде.
Затем я вдруг ощутил присутствие сзади. Существо было буквально в считанных сантиметрах от меня. Монстр определённо знал, что я стою перед ним. Не мог не знать, потому как едва не касался.
Сейчас он потянется ко мне и вскроет затылок, крепко сжимая меня руками. Силу чудовищ я видел — из стальной хватки мне уже будет не выбраться.
Интересно, это больно — быть выпитым им?
— Ты выглядишь таким отчаянным, будто борешься за секунды, — голос девушки был холодным и хриплым, словно говорившая была простужена. Но сама дикция была чётко поставлена. Речь была чистой и немного высокопарной, что я был готов поверить, что девушка играет в театре.
Третий шагая по краю сцены, ощутил ногой свалившийся кусок деревянной балки, и предусмотрительно сменил курс, обходя её сбоку. Правильно, спешить уже некуда — я и так в полном их окружении.
— Засыпаешь ли ты, пробуждённый, или едва проснулся и только ищешь свой путь?
Я промолчал, опасаясь быть сожранным заживо.
— В любом случае, у тебя есть время. Я видела, как ты поднимал его крошки на рынке. А затем крылья судьбы принесли тебя сюда. Скажи, ты хочешь подарить мне своё время?
Чего? Только не говорите, что я и правда попал в ловушку и сейчас будет банальный гоп-стоп?
Закончив ходить вокруг меня кругами, троица монстров направилась к выходу так же, как вошла. Сперва первый, а затем и двое других вышли со сцены обратно в коридор. Под скрип половиц, тяжёлыми грузными шагами, будто лишившись лиц, люди потяжелели в несколько раз.
— А что взамен? — спросил я полушёпотом, когда твари скрылись.
— Смотря что тебе нужно, пробуждённый. Как тебя зовут?
— Полярис, — ответил я, назвав имя, которым меня окрестил незнакомый «друг» по телефону.
Было ли у меня другое имя в этом мире я не знал. Сложно что-то расследовать, когда тебя постоянно пытаются сожрать.
— Это ник? Хорошо, пусть будет так, — произнесла девушка и наконец-то убрала чёртов фонарь.